Стихотворения

[gandromur]

СЛОВО

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это - Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

****

Я И ВЫ

Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам -
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.

Я люблю - как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет,
А не рыцарем на картине,
Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый,
Протестантский, прибранный рай,
А туда, где разбойник и мытарь
И блудница крикнут: вставай!

[gandromur]

Шарль Бодлер - «Альбатрос»

Чтоб позабавиться в скитаниях унылых,
Скользя над безднами морей, где горечь слез,
Матросы ловят птиц морских ширококрылых,
Их вечных спутников, чье имя альбатрос.

Тогда, на палубе распластанный позорно,
Лазури гордый царь два белые крыла
Влачит беспомощно, неловко и покорно,
Как будто на мели огромных два весла.

Как жалок ты теперь, о странник окрыленный!
Прекрасный - миг назад, ты гадок и смешон!
Тот сует свой чубук в твой клюв окровавленный;
Другой смешит толпу: как ты, хромает он.

Поэт, вот образ твой!.. ты - царь за облаками;
Смеясь над радугой, ты буре вызов шлешь! -
Простертый на земле, освистанный шутами,
Ты исполинских крыл своих не развернешь!

*****

«Полет»

Высоко над водой, высоко над лугами,
Горами, тучами и волнами морей,
Над горней сферой звезд и солнечных лучей
Мой дух, эфирных волн не скован берегами, -

Как обмирающий на гребнях волн пловец,
Мой дух возносится к мирам необозримым;
Восторгом схваченный ничем не выразимым,
Безбрежность бороздит он из конца в конец!

Покинь земной туман нечистый, ядовитый;
Эфиром горних стран очищен и согрет,
Как нектар огненный, впивай небесный свет,
В пространствах без конца таинственно разлитый.

Отягощенную туманом бытия,
Страну уныния и скорби необъятной
Покинь, чтоб взмахом крыл умчаться безвозвратно
В поля блаженные, в небесные края!..

Блажен лишь тот, чья мысль, окрылена зарею,
Свободной птицею стремится в небеса, -
Кто внял цветов и трав немые голоса,
Чей дух возносится высоко над землею!

*****

«Гимн красоте»

Скажи, откуда ты приходишь, Красота?
Твой взор - лазурь небес иль порожденье ада?
Ты, как вино, пьянишь прильнувшие уста,
Равно ты радости и козни сеять рада.

Заря и гаснущий закат в твоих глазах,
Ты аромат струишь, как будто вечер бурный;
Героем отрок стал, великий пал во прах,
Упившись губ твоих чарующею урной.

Прислал ли ад тебя, иль звездные края?
Твой Демон, словно пес, с тобою неотступно:
Всегда таинственна, безмолвна власть твоя,
И все в тебе - восторг, и все в тебе преступно!

С усмешкой гордою идешь по трупам ты,
Алмазы ужаса струят свой блеск жестокий,
Ты носишь с гордостью преступные мечты
На животе своем, как звонкие брелоки.

Вот мотылек, тобой мгновенно ослеплен,
Летит к тебе - горит, тебя благословляя;
Любовник трепетный, с возлюбленной сплетен,
Как с гробом бледный труп, сливается, сгнивая.

Будь ты дитя небес иль порожденье ада,
Будь ты чудовище иль чистая мечта,
В тебе безвестная, ужасная отрада!
Ты отверзаешь нам к безбрежности врата.

Ты Бог иль Сатана? Ты Ангел иль Сирена?
Не все ль равно: лишь ты, царица Красота,
Освобождаешь мир от тягостного плена,
Шлешь благовония и звуки и цвета!

[gandromur]

Марина Цветаева

Я знаю правду! Все прежние правды - прочь!
Не надо людям с людьми на земле бороться.
Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.
О чем - поэты, любовники, полководцы?

Уж ветер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,
И под землею скоро уснем мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу.

[Vologda-gda]

К. Симонов

Тринадцать лет. Кино в Рязани,
Тапер с жестокою душой,
И на заштопанном экране
Страданья женщины чужой;

Погоня в Западной пустыне,
Калифорнийская гроза,
И погибавшей героини
Невероятные глаза.

Но в детстве можно всё на свете,
И за двугривенный в кино
Я мог, как могут только дети,
Из зала прыгнуть в полотно.

Убить врага из пистолета,
Догнать, спасти, прижать к груди.
И счастье было рядом где-то,
Там за экраном, впереди.

Когда теперь я в темном зале
Увижу вдруг твои глаза,
В которых тайные печали
Не выдаст женская слеза,

Как я хочу придумать средство,
Чтоб счастье было впереди,
Чтоб хоть на час вернуться в детство,
Догнать, спасти, прижать к груди...

[gandromur]

Белла Ахмадулина


Влечет меня старинный слог.
Есть обаянье в древней речи.
Она бывает наших слов
и современнее и резче.

Вскричать: "Полцарства за коня!" -
какая вспыльчивость и щедрость!
Но снизойдет и на меня
последнего задора тщетность.

Когда-нибудь очнусь во мгле,
навеки проиграв сраженье,
и вот придет на память мне
безумца древнего решенье.

О, что полцарства для меня!
Дитя, наученное веком,
возьму коня, отдам коня
за полмгновенья с человеком,

любимым мною. Бог с тобой,
о конь мой, конь мой,
конь ретивый.
Я безвозмездно повод твой
ослаблю - и табун родимый

нагонишь ты, нагонишь там,
в степи пустой и порыжелой.
А мне наскучил тарарам
этих побед и поражений.

Мне жаль коня! Мне жаль любви!
И на манер средневековый
ложится под ноги мои
лишь след, оставленный подковой.

******

ДЕКАБРЬ
Мы соблюдаем правила зимы.
Играем мы, не уступая смеху
и придавая очертанья снегу,
приподнимаем белый снег с земли.

И будто бы предчувствуя беду,
прохожие толпятся у забора,
снедает их тяжелая забота:
а что с тобой имеем мы в виду?

Мы бабу лепим - только и всего.
О, это торжество и удивленье,
когда и высота и удлиненье
зависят от движенья твоего.

Ты говоришь:- Смотри, как я леплю.-
Действительно, как хорошо ты лепишь
и форму от бесформенности лечишь.
Я говорю:- Смотри, как я люблю.

Снег уточняет все свои черты
и слушается нашего приказа.
И вдруг я замечаю, как прекрасно
лицо, что к снегу обращаешь ты.

Проходим мы по белому двору,
прохожих мимо, с выраженьем дерзким.
С лицом таким же пристальным и детским,
любимый мой, всегда играй в игру.

Поддайся его долгому труду,
о моего любимого работа!
Даруй ему удачливость ребенка,
рисующего домик и трубу.

******

МОЛИТВА
Ты, населивший мглу Вселенной,
то явно видный, то едва,
огонь невнятный и нетленный
материи иль Божества.

Ты, ангелы или природа,
спасение или напасть,
что Ты ни есть - Твоя свобода,
Твоя торжественная власть.

Ты, нечто, взявшее в надземность
начало света, снега, льда,
в Твою любовь, в Твою надменность,
в Тебя вперяюсь болью лба.

Прости! Молитвой простодушной
я иссушила, извела
то место неба над подушкой,
где длилась и текла звезда.

Прошу Тебя, когда темнеет,
прошу, когда уже темно
и близко видеть не умеет
мной разожжённое окно.

Не благодать Твою, не почесть -
судьба земли, оставь за мной
лишь этой комнаты непрочность,
ничтожную в судьбе земной.

Зачем с разбега бесприютства
влюбилась я в ее черты
всем разумом - до безрассудства,
всем зрением - до слепоты?

Кровать, два стула ненадежных,
свет лампы, сумерки, графин
и вид на изгородь продолжен
красой невидимых равнин.

Творилась в этих желтых стенах,
оставшись тайною моей,
печаль пустых, благословенных,
от всех сокрытых зимних дней.

Здесь совмещались стол и локоть,
тетрадь ждала карандаша
и, провожая мимолётность,
беспечно мучилась душа.

[gandromur]

Спрячь когти, кошечка; сюда, ко мне на грудь,
Что лаской нежною к тебе всегда объята,
И дай моим глазам в твоих глазах тонуть,
Где слит холодный блеск металла и агата!

Когда ласкаю я то голову твою,
То спину гибкую своей рукой небрежной,
Когда, задумчивый, я светлый рой ловлю
Искр электрических, тебя касаясь нежно,

В моей душе встает знакомое виденье:
Ее бесчувственный, ее холодный взгляд
Мне в грудь вонзается, как сталь, без сожаленья,

И с головы до ног, как тонкий аромат,
Вкруг тела смуглого струя смертельный яд,
Она со мной опять, как в прежние мгновенья.

[Vologda-gda]

Алексей Васильев

* * *
Ой ты, Катька из промтоварного,
Скольких, Катька, ты отоваривала!
Отоваривала, приговаривала:
Все вы, гады, с одной колодки –

Бескозырки, шляпы, пилотки,
Все одним вы деланы лаптем,
Всем цена вам в базар – полтина.
А тебя я затем пустила,

Чтоб не спать с тобою, а плакать…
И добавило робким шепотом:
Дай рубаху, что ли, заштопаю.
Чай согрею, картошки пожарю –

Эвон, скулы одни торчат…
Очень, очень поэтов жаль мне,
Как обманутых сельских девчат…
Ой ты, Катька, из промтоварного,

Скольких, Катька, ты отоваривала!
Сколько было их, перебыло,
По ночам прибегали от жен,
Всех по тридцать минут любила.

Я сегодня к тебе пришел.
Вот лежишь ты, прижавшись к стеночке,
И робеешь, совсем как девочка.
Я тебе говорю о вечности,

О любви, о ревности, злобе…
Катька, милая, как доверчиво
Ты слова красивые ловишь!
И, упав головою на руки,

В светлый, лунный угол глядишься,
И торчат из-под синей маечки
Острым – острым углом ключицы.

…Небо синее, как косынка,
Утро звонкое, словно сосны,
А в глазах твоих – две слезинки,
Словно два огромные солнца.

[gandromur]

Облака – изменчивые страны,
Птицы, тени, лёгкость бытия…
Всё прекрасно,
Лишь одно мне странно:
Почему был Пушкиным не я?

***

Любовь, сперва она,
Как вспыхнувшая спичка,
Слепит зрачок, привыкший к темноте.
Потом она становится привычкой.
И губы те, уже совсем не те.
О женщина! Отбросив покрывало,
Таинственной останься до конца.
Когда души и тела вечно мало,
Тогда иконы пишутся с лица.

***

Я старый бородатый
Добрый грешник,
И мне любви весна
Не принесёт.
Но сердце,
как пустующий скворечник,
На цыпочки пристав,
Чего-то ждёт…

[Vologda-gda]

Однако "старый бородатый добрый грешник" рулит! :)

[gandromur]

:hi:

[gandromur]

ГИМН ЖИЗНИ

Горизонт полыхает багровым огнем,
Напрягаются алые сосны.
В третий раз
За широким больничным окном
Занимается дымное солнце.
А в углу,
На казенной постели присев,
Воскресая из траурной ночи,
Третьи сутки уже умирает сосед
И никак
Умирать не хочет.

А весна за окном, распушив тополя,
Гонит реками синие льдины...
Третьи сутки
В глазах умирает Земля,
Голубое лицо запрокинув.

А врачи...
А врачи, как иконы,- молчат.
Может, чудо какое стрясется?
И уходят по тоненькой нитке луча
Удивительно тихие сестры.
Но Земля, как и прежде, скрипит на оси,
И, как прежде, воркуют голуби.
И мальчишки, и шины, и тропки в грязи,
И сирени пока еще голые.
Исполать тебе, жизнь!
Отрешившись от мер,
Поверяющих музыку хлебом,
Понимая, что жизнь -
Это все-таки смерть,
Никогда не расстанешься с небом.
И врывается день оглашенного роста,
Подпирая высокий полет облаков.
И увидишь сквозь даль
Не кресты на погостах,
А горластых,
Сидящих на них петухов.

[vitamina]

Аполлинер Г. перевод М. Яснова

Сегодня был долог день
Он кончился наконец

А завтра все опять повторится
Там на горе опускается вечер
На заколдованный замок
Мы устали сегодня
Но дома
Ужин дымится
А завтра с утра
Мы снова
Займемся своим трудом
Вот так-то
Добрые люди
+++
Я порой вспоминаю забавный куплет
Никуда от него не деться
Если сердце ищет другое сердце
То это сердце и есть то сердце

Вот и я раздваиваюсь
Ибо я одинок
Я хотел бы уехать в город далекий
И жить-поживать Может чьи-то строки
Мне навеяли образ что в городе вечная ночь
Или мне это только метится
И я от себя самого убегаю прочь

Меня привлекает неведомость этой мглы
Мне бы стать орлом поскольку только орлы
Могут видеть солнце
В стране где оно не видно
Однако ночь безысходна луна больна
И только кричащим совам
Во тьме не спится
Или мне это только метится
Ибо я раздвоен
Кто знает что будет
Величье вечно
Двуличье вечно
Смерть бесконечна
Вовсе не надо
Пытать грядущее
Даже если мы можем
Прозреть грядущее
Вовсе не надо пытать грядущее
Не лучше ли попросту жить наслаждаясь
прохладой вечерней
Дремать и мечтать что любой из надежд
достоверней

Если что у меня и было так сердце из плоти
Я принес его к алтарю
Исполняя обет
Но увидел одно серебро
Серебро под тусклыми взглядами
Богородиц
А еще я увидел словно впервые
Золотые сердца Иисуса и Девы Марии
Святые сердца из мрамора
И из гипса
Которых так много в соборах
Я был пристыжен
И запрятал поглубже сердце из плоти
Сердце мое такое
Окровавленное живое
И потом я вышел со страхом глядя
Как сердца золотые пылали там в церкви
Сзади
Но сердце мое так меня стесняло
Что я закопал его в землю
Подальше
От монахов и от церквей
Принесите же черный ирис
Принесите туда где лежит оно утихомирясь
Черный ирис и розовый олеандр


+++
Люблю ли я ее не знаю
Простит ли мне зима грехи
На небе шуба дождевая
Любови прячутся тихи
И гибнут от Любви сгорая

[vitamina]

Убийца.

Каждый день лишь открою глаза
Предо мной появляется женщина
В ней я вижу проснувшись с утра
Все что было со мною вчера

Я на днях заглянул под навес
Ее длинных волос и увидел
Лес дремучий нехоженый лес
Где сплетаются в зарослях темных
Ветви мыслей моих
А в лице ее в каменных домнах
О мой утренний враг
Вчера отливали и плавили
Все металлы мной сказанных слов

А ее кулаки настороженно сжатые
Как кувалды чугунные беспощадные
Узнаю в них о да узнаю
В этих молотах
Волю свою

Перевод И. Кузнецовой

[gandromur]

Владимир Набоков

В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.

И не было ни прошлого, ни цели,
нас вечности восторг соединил,
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.

Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
остановил наш огненный порыв,
и поцелуй прервал наш безначальный,
и в пленный мир нас бросил, разлучив.

И на земле мы многое забыли:
лишь изредка воспомнится во сне
и трепет наш, и трепет звездной пыли,
и чудный гул, дрожавший в вышине.

Хоть мы грустим и радуемся розно,
твое лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звездной,
оставшейся на кончиках ресниц...

* * *
Катится небо, дыша и блистая...
Вот он - дар Божий, бери не бери!
Вот она - воля, босая, простая,
холод и золото звонкой зари!

Тень моя резкая - тень исполина.
Сочные стебли хрустят под ступней.
В воздухе звон. Розовеет равнина.
Каждый цветок - словно месяц дневной.

Вот она - воля, босая, простая!
Пух облаков на рассветной кайме...
И, как во тьме лебединая стая,
ясные думы восходят в уме.

Боже! Воистину мир Твой чудесен!
Молча, собрав полевую росу,
сердце мое, сердце, полное песен,
не расплескав, до Тебя донесу...

[Resaling]

Капля света в ночь упала
Звезды блещут на воде,
Я в псоледний раз скучаю
В этой жизни на Земле.

О тебе я вспоминаю
Сердце плачет от тоски
В небе форму обретают
Твоего лица черты

Спишь сейчас при лунном свете
Сказка вснах твоих царит
И мечты очарованье
В сладкий путь тебя манит ....

дальше не помню, солдат который со мной служил написал, его девушка бросила - он яда напился(

[gandromur]

Эдуард Багрицкий

ВЕСНА

В аллеях столбов,
По дорогам перронов -
Лягушечья прозелень
Дачных вагонов;
Уже окунувшийся
В масло по локоть
Рычаг начинает
Акать и окать...
И дым оседает
На вохре откоса,
И рельсы бросаются
Под колеса...
Приклеены к стеклам
Влюбленные пары,-
Звенит палисандр
Дачной гитары:
"Ах! Вам не хотится ль
Под ручку пройтиться?.."-
"Мой милый! Конечно,
Хотится! Хотится!.."
А там, над травой,
Над речными узлами
Весна развернула
Зеленое знамя,-
И вот из коряг,
Из камней, из расселин
Пошла в наступленье
Свирепая зелень...
На голом прутье,
Над водой невеселой
Гортань продувают
Ветвей новоселы...
Первым дроздом
Закликают леса,
Первою щукой
Стреляют плеса;
И звезды
Над первобытною тишью
Распороты первой
Летучей мышью...

Мне любы традиции
Жадной игры:
Гнездовья, берлоги,
Метанье икры...
Но я - человек,
Я - не зверь и не птица,
Мне тоже хотится
Под ручку пройтиться;
С площадки нырнуть,
Раздирая пальто,
В набитое звездами
Решето...
Чтоб, волком трубя
У бараньего трупа,
Далекую течку
Ноздрями ощупать;
Иль в черной бочаге,
Где корни вокруг,
Обрызгать молоками
Щучью икру;
Гоняться за рыбой,
Кружиться над птицей,
Сигать кожаном
И бродить за волчицей;
Нырять, подползать
И бросаться в угон,-
Чтоб на сто процентов
Исполнить закон;
Чтоб видеть воочью:
Во славу природы
Раскиданы звери,
Распахнуты воды,
И поезд, крутящийся
В мокрой траве,-
Чудовищный вьюн
С фонарем в голове!..
И поезд от похоти
Воет и злится:
- Хотится! Хотится!
Хотится! Хотится!

[Vologda-gda]

Здесь не видно цветов, темный лес поредел,
Словно чарам земли здесь положен предел.
Над пустынной, песчаною гранью
Отдаешься здесь волн обаянью.

Глубь небесная, моря безбрежная даль,
Разве может ничтожная сердца печаль
Обладать просветленной душою
Пред могучею ширью такою?

Сладко взором тонуть в глубине голубой,
Вольно дышится, мир забываешь земной,
Исчезает мгновенное горе,
Как та чайка в лазурном просторе.

[Vologda-gda]

СФИНКС

В знойной пустыне веками покоится сфинкс полногрудый,
Гордо главу приподняв и очей неподвижные взоры
В даль устремив беспредельную... Только песчаные груды
Всюду вокруг разостлалися в необозримом просторе...
- Кем ты воздвигнут, незыблемый страж раскаленной пустыни?
Кто твои мощные члены изваял рукой безыскусной?
Что за значение придал твоей он недвижной твердыне?
И отчего улыбаешься ты так загадочно-грустно?
Древнее ходит сказанье о том, как в Египет бежала
Божия Матерь с Младенцем Божественным из Палестины.
Был утомителен путь. С голубой вышины обливало
Знойное солнце лучами поверхность песчаной равнины.
Между гранитными лапами сфинкса Она приютилась;
Идол, своими объятьями тень расстилая над Нею,
Зной умерял нестерпимый. И вот незаметно спустилась
Тихая звездная ночь, безмятежно, спокойно синея.
Сладостным сном позабылася Мать у подножья кумира,
И на руках у Нея Искупитель покоился мира...
Сфинкс ощутил неземного Создания прикосновенье,
И улыбнулся он, тайну пытаясь постичь искупленья...
Не оттого ли, поведай, пустыни жилец одинокий,
Не оттого ли еще до сих пор отпечаток глубокий
Той неразгаданной тайны твои сохраняют черты,
И через много веков еще все улыбаешься ты?

[gandromur]

Осташево

Люблю тебя, приют уединенный!
Старинный дом над тихою рекой
И бело-розовый, в ней отраженный
Напротив сельский храм над крутизной.
Сад незатейливый, но благавонный,
Над цветом липы пчел гудящий рой;
И перед домом луг с двумя прудами,
И островки с густыми тополями.

Люблю забраться в лес, поглубже в тень;
Там, после солнцем залитого сада,
Засушным летом, в яркий знойный день
И тишина, и сумрак, и прохлада...
Люблю присесть на мхом обросший пень:
Среди зеленой тьмы что за отрада,
Когда в глаза сверкнет из-за дерев
Река, зеркальной гладью заблестев!

Под ельника мохнатыми ветвями
Таинственный, суровый полумрак.
Ковер опавшей хвои под ногами;
Она мягка и заглушает шаг.
А дальше манит белыми стволами
К себе веселый, сведлый березняк
С кудрявою, сквозистую листвою
И сочною, росистою травою.

Схожу в овраг. Оттуда вверх ведет
Ступенями тропа на холм лесистый;
Над нею старых елей мрачный свод
Повис, непроницаемый, ветвистый,
И потайной пробился в чаще ход.
Там аромат обдаст меня смолистый.
В густой тени алеет мухомор
И белый гриб украдкой дразнит взор.

Остальной овраг. Вот мост желтеет новый.
С него взберусь опять на холм другой,
И прихожу, минуя бор сосновый,
К ответному обрыву над рекой.
Мне видны здесь: отлив ее свинцовый,
Далекий бег и заворот крутой,
Простор, и гладь, и ширь, и зелень луга
Прибрежнего напротив полукруга.

А вдалеке на берегу наш дом
С колоннами, классическим фронтоном,
Широкой лестницей перед крыльцом,
Двумя рядами окон и балконом.
- Смеркается. Малиновым огнем
Река горит под алым небосклоном.
Уж огонек между колонн в окне
Из комнаты моей сияет мне.

Домой, где ждет пленительный, любимый
За письменным столом вседневный труд!
Домой, где мир царит невозмутимый,
Где тишина, и отдых, и уют!
Лишь маятник стучит неутомимый,
Твердя, что слишком скоро дни бегут...
О, как душа полна благодаренья
Судьбе за благодать уединенья!

Когда это будет.:)

[gandromur]

Вымирают последние рыцари, Незнакомки не ранят сердец, И эпоха столь бедная принцами С реализмом идет под венец.
Верят только мальчишки в романтику, В неприступность соседских девчат, Но уже вундеркиндова мантия Кое-где на ребячьих плечах.
И галантности тонкое кружево Вероятно нам век суждено Предлагать нашим милым и суженым, Словно серое полотно.

****

Я к вам вошел - незваный гость.
(Не надо снисхожденья).
Мне просто вновь не удалось Забыть про то мгновенье Когда кипит в бокалах пунш И полночь на пороге, Когда ее сердитый муж Играет где-то в покер.

Пусть серебрится седина, Пусть глубоки морщины, Зовет к себе меня весна Признав во мне мужчину.
А мне бы кивер голубой, Гусарский кодекс чести, И не испортит старый конь Застольной вашей песни.

И вновь мальчишество в крови, Перебродив с годами, Толкает нас на корабли, За горизонт и в пламя.
И "прапор"* старых чудаков Не осквернен бесчестьем.
И над дорогой стук подков И весел, и беспечен.

[gandromur]

Ноль-ноль часов.
Никем не тронут снег, Сугробы беззащитны и ранимы, И чудеса творить необходимо Когда из Декабря в Январь твой след.

Пусть жалость и наивна и легка, Хрупка как новогодняя игрушка, Но сумасбродным быть ничуть не скучно .
Иду назад. Без звезд. Без маяка.

Иду в Декабрь.
Память, как звонарь, Колокола продрогшие тревожит: Здесь целовался, не стыдясь прохожих, С курносой девочкой...
Она ушла в Январь.

А здесь мой друг.
Звоню ему, как встарь: Три точки, три тире, опять три точки...
Он должен быть, он тоже полуночник, Он все поймет...
А он ушел в Январь

Бегу в Декабрь, В старый Год Планеты, Уже не пьян, уже почти проснувшись.
Здесь я, из одиночества вернувшись, Пришел к друзьям...
Они ушли в Январь.

Бегу назад, В сугробах вязнет бег, И заметен мой след невозвратимо, А мне в Январь попасть необходимо.
Бегу в Январь.
Никем не тронут снег.

[gandromur]

Андрей Леонкин

Ни звука, ни души - какая тишина.
На улицах темно,как будто скоро полночь,
Как будто чья-то тень легла на плечи нам
И не найти приюта, и не позвать на помощь.

Блуждая в переулках, легко сойти с ума.
Все время наугад, вслепую и наощупь.
Немые мостовые, молчащие дома,
За каждым поворотом одна и та же площадь...

Какое наважденье! Быть может это бред?
А если чья-то шутка, то явно не из лучших.
Откуда ж ощущенье, что здесь начало бед,
Начало темноты, безлюдья и беззвучья?

И чудится движенье булыжной чешуи,
Как будто там во мраке прилег гигантский ящер,
Он крыльями объял владения свои
И этот город замер в молчаньи леденящем.

И душно, и темно, ни звука, ни души -
Как в склепе. И вовек не вырваться из склепа!
Но вдруг - волшебный миг! - на помощь нам спешит
Распахнутая дверь, во тьме полоска света.

В том доме у камина лежит печальный кот.
Он знает эту сказку, поэтому печален.
Он знает, будет гость, он в комнату войдет
И зябко поведет застывшими плечами.
И очень удивится, что комната пуста.
Зачем же дверь открыта?
Зачем огонь в камине?..

[Курильский]

Облака – изменчивые страны,
Птицы, тени, лёгкость бытия…
Всё прекрасно,
Лишь одно мне странно:
Почему был Пушкиным не я?

Очень хорошие стихи.И мне жаль, Игорь, что не твои, а Алексея Васильева.
…Гроб с телом поэта был очень лёгким, как легка была его душа. Васильев умер 21 октября 2002 года на операционном столе. У него произошло прободение язвы и отказали почки.
Он уходил из жизни в Доме ветеранов, в своей творческой квартире, в полном одиночестве.

[gandromur]

Мне тоже жаль,что я не Пушкин.Но что поделаешь,каждому своё. :hi:
А стихи конечно прекрасные и по-видимому,как и человек который их написал.

[gandromur]

Из дневника девочки 1985 года рождения
Андрей Леонкин

Мама достала полбанки сгущенки.
Папа принес плавники от трески.
Братик надел после школы носки,
Значит встречается с новой девчонкой.
Дедушка в гневе. Не скоро потухнет.
Дали работу - листовки срывать.
Бабушка встала и вышла на кухню,
Выпила бражки и снова в кровать.
А у нас в детсаду никаких перемен.
Дни на дни,как матрешки,похожи.
Мы играли в путан, провели КВН
И как шизики корчили рожи.

Мама достала нам всем по котлете.
Папа по яблоку - белый налив.
Братик полночи читал детектив,
Значит сидел при свече в туалете.
Дедушка в гневе. Никак не потухнет.
Что-то кому-то грозил оторвать.
Бабушка встала и вышла на кухню,
Скушала тюрю и снова в кровать.
А у нас в детсаду без особых проблем.
Дни на дни, как матрешки, похожи.
Правда, Вовка из дому принес АКМ
И пугал сквозь решетку прохожих.

Мама достала по карточкам килек.
Папа принес лишь под глазом синяк.
Братик пришел, а в портфеле коньяк.
Папа сказал: Подрастает кормилец.
Дедушка в гневе. Уже не потухнет:
- Время какое, а вы пировать!
Бабушка встала и вышла на кухню,
Матом ругнулась, и снова в кровать.
А у нас в детсаду все спокойно пока.
Дни на дни, как матрешки, похожи.
Хоть бы сказку прочли про конька-горбунка
Чтоб мороз, чтоб мурашки по коже.

[Курильский]

Вот попались стихи...автора установить не удалось. Твардовский отдыхает...

очнулся в глубокой воронке
лежу на снегу босой
смотрю, санитарка с косичкой
и рядом старуха с косой
девченка рану бинтуя
твердит мол все заживет
а старая в белом саване
другие песни поет
твердит что пришла ко времени
пора собираться в путь
а санитарка щебечет
на свадьбу позвать не забудь
и о плохом не думай
ты повоюешь еще
да только старуха в белом
глядит ей через плечо
протягивает мне руку
давай, отведу тебя в рай
но спорит с ней санитарка
а ну-ка не унывай
а кто защищать нас будет?
кто будет бить врага?
или тебе солдатик
родина не дорога?
смерть начинает злиться
торопит в последний путь
и выжидает время
чтобы косой махнуть
и дождалась, махнула
рядом раздался взрыв
девченка воздух глотнула
веки навек закрыв

Кто сидит там на суку,
И кричит "ку-ку, ку-ку",
Это Юкка, финский снайпер,
Их кукушками зовут.

Обнимая нежно моську,
На ПУшку не дыша,
Ждет в засаде финский мальчик,
Генерала-крепыша.

Комиссар, солдата корешь,
Харю высунул как жук,
Щелкнул выстрел - спи спокойно,
красномордый политрук!

Пусть пройдет годов немало,
Опустеет зимний лес,
Отсыреют все патроны,
И сгниет его обвес.

Не забудет финский парень,
Как сидел он на суку,
Обнимая нежно моську,
И крича "ку-ку, ку-ку".

мы забыли героев прошедшей войны
мы не знаем имен и не помним фамилий
их не помним, не чувствуя в этом вины
словно в этой войне не они победили.

кто они, как их звали, откуда пришли?
из каких городов, деревень или весей?
и о ком вспоминали шагая в пыли?
чтобы жизнями чашу войны перевесить!

кто то в танке горел. кто то шел на таран.
кто то бросился первым в атаку отважно
кто он был? алексей? или может иван?
мы забыли! да разве теперь это важно?

не вернулись , погибли, остались лежать.
там где пали, сраженные вражеской пулей
время шло, стали реже о них вспоминать
и геройские души в забвенье шагнули

фотографии нет, орденов не сыскал
ничего о себе не оставил на память...
знаем только что был, воевал и пропал
а быть может для памяти этого хватит?

может просто, достаточно пару цветов
положить в будний день на солдата могилу?
постоять, помолчать,или несколько слов
в благодарность сказать сухость в горле осилив

сотня тысяч имен не смогли отыскать
сотню тысяч солдат. и теперь по россии
сотням тысяч бойцов под гранитом лежать
и никто никогда не узнает их имя

им не надо уже ничего от живых
громких слов или патриотизма порывов
им, достаточно памяти нашей о них
и пока мы их помним, они будут живы!

наконец и мне война по росту.
призван в запасной стрелковый полк.
дали амуницию, а просто,
дали кружку, ложку, котелок.

в вещмешке солдата ветер свищет.
кроме ветра нечего ложить.
сунул ложку я за голенище,
что бы ей теплее было жить.

ложка на войне важней винтовки.
можно и руками воевать.
а без ложки из котла перловку,
разве что ладошкой доставать.

сколько раз поев солдатской каши
ложку я с любовью обтирал.
мыл её, с песочком чистил даже,
и опять на место убирал.

гимнастерка велика немножко
и тяжел на шее автомат
но лежит за голенищем ложка
ведь солдат без ложки не солдат

и считалось чуть ли не законом
если ты сегодня не поел
то штурмуя вражью оборону
завтра в рукопашной не у дел.

сидя на передовой в окопе
как примету знал солдат любой
нынче дали ложкой поработать!
значит ночью точно ринем в бой

и поев горячей вкусной каши
ложку как обычно облизал
и зачем не понимая даже
я на ней звезду нарисовал

ночь, ракета, кинулись в атаку
в темноте в прицел нас трудно взять
не война, не бой, а просто драка
кто слабей, тому и умирать

после боя, в занятом окопе
ногу сам себе перевязал
и на ложке тоненькой иголкой
я инициалы написал

ниже жирно нацарапал дату
то есть день рождения моего
что ещё узнают о солдате?
если не живым найдут его

на войне бывает, погибают
и жетона нету, ну и пусть
пусть меня по ложке опознают
все равно на родину вернусь!

враг зацепился за вершину
мы у подножья высоты
одна в одну ложатся мины
стригут осколками кусты

свистящим роем пули дуры
об камни стукаясь подчас
летят и ищут наши шкуры
молиться заставляя нас

снег в сапогах уже не тает
четвертый час лежим ничком
и головы не поднимаем
под перекрестным артогнем

лежит в снегу полей царица
и сжав приклад покорно ждет
что бог войны наговорится
и вот, тогда её черед

глотнув морозный воздух жадно
с врагом сольётся смерть неся
и будет биться беспощадно
сама пощады не прося

недощитавшись половины
обильно кровью склон полив
всеж доберется до вершины
штыком врага оттуда сбив

Пунктуация автора.

Адрес сайта: http://mdrussia.ru/index.php/topic/5686 ... й-и-войну/

[gandromur]

Видимо это.

[Курильский]

Сергей Швецов! Спасибо gandromur теперь буду знать!

[gandromur]

Вика Галева.Сергей Швецов,это один из псевдонимов.

[Курильский]

Она же Рахель Ошмянская?