Катынь

[ieroglif]

Жму руку тем,кто еще способен логически рассуждать... К слову сказать,даже среди сотрудников мемориала "Катынь" есть трезвые головы и порядочные люди,не принимающие немецкую версию... :clapping:

[lexa1-87]

Цитата(ieroglif @ 2.5.2009, 20:58) К слову сказать,даже среди сотрудников мемориала "Катынь" есть трезвые головы и порядочные люди,не принимающие немецкую версию...

И они вот так прямо взяли и чужому человеку об этом рассказали? Ну-ну. Представьте себе, к примеру, семью, где жена готова любому открыться, что, оказывается, она любит соседа (и, стало быть, с законным мужем общается только из-за меркантильных интересов).

[lexa1-87]

Цитата(Rus-Loh @ 3.5.2009, 23:43) Интересная аналогия... :)

То есть польские геббельсята - это вроде как "законные мужья", а своя страна - так, сосед какой-то ...

Ну, если в Вашем детском саду не обзываться не могут, объясню прямым текстом. То, что Вы называете "немецкой версией", официально признано на высшем российском уровне (я повторюсь, если бы кто-то "наверху" мог и хотел ее опровергнуть, то за прошедшие 7 десятилетий было миллион таких возможностей), так что мемориал, как государственная организация, получает деньги за работу в данном направлении. Если кто-то с этим не согласен, то, видимо, это его личное дело, но в таком случае он окажется перед выбором: либо встать в оппозицию (извне), либо работать, получать за это деньги, и соглашаться с происходящим.
Интересно, а под разработку советской версии можно получить грант?

[ieroglif]

Цитата(lexa1-87 @ 4.5.2009, 10:31) Ну, если в Вашем детском саду не обзываться не могут, объясню прямым текстом. То, что Вы называете "немецкой версией", официально признано на высшем российском уровне (я повторюсь, если бы кто-то "наверху" мог и хотел ее опровергнуть, то за прошедшие 7 десятилетий было миллион таких возможностей), так что мемориал, как государственная организация, получает деньги за работу в данном направлении. Если кто-то с этим не согласен, то, видимо, это его личное дело, но в таком случае он окажется перед выбором: либо встать в оппозицию (извне), либо работать, получать за это деньги, и соглашаться с происходящим.
Интересно, а под разработку советской версии можно получить грант?

Вы исключаете ,что "на высшем российском уровне"сегодня могут быть предатели?
Кроме того,есть заключение официальной комиссии Бурденко. В нее входила и дочь одного видного западного политика...

[Vjacheslav Sachkov]

Цитата(Rus-Loh @ 3.12.2008, 18:41) А это вообще перл. В ГВП не знают даже, что Медное (и еще поселок Ямок) были оккупированы немцами с 16 по 18 октября 1941 года.

Фактически неверно. Не по 18-е, а по 21-е.
Ниже привожу текст моего письма С. Стрыгину:
"Привет, Сергей!

Я уже очень давно интересуюсь "катынским делом". С тех пор уже многое успело
проясниться. То, что Вы энергично отстаиваете "советскую версию", выступаете
соавтором В. Шведа, много писали на эту тему на сайте "Правда о Катыни",
делает Вам в моих глазах честь. Но все же нынешняя Ваша позиция мне неясна,
так так в последнее время Вы публикуетесь редко.
Самым загадочным эпизодом этой истории является, по-моему, захоронение в
Медном. Если с ним разобраться, то все должно встать на свои места. Четко
свою гипотезу Вы изложили года 4-5 назад на форуме "Правды о Катыни".
Напомню ее Вам:

"Несколько десятков военнопленных из Осташковского лагеря сохранили статус
военнопленных и попали в Грязовецкий лагерь.
Основную массу военнопленных из Осташковского лагеря осудили решениями
Особого совещания к 3-5-8 годам принудительных работ в обычных советских
исправительно-трудовых лагерях. В апреле-мае 1940 г. их вывезли в Мурманскую
область, предположительно, в Североникель.
Около 200-300 поляков из Осташковского лагеря расстреляли в апреле 1940 г. в
Калинине по приговорам военного трибунала войск НКВД Калининского военного
округа. В их число входили лица, вывезенные из Осташкова в Калинин в
середине марта 1940 г. по директиве Меркулова №641/б от 22 февраля 1940 г. и
предположительно, офицеры полиции и погранвойск, вывезенные из Осташкова в
Калинин в начале апреля 1940 г. и в сжатые сроки осужденные к расстрелу по
приговорам военного трибунала войск НКВД Калининского военного округа или же
какого-то иного судебного или внесудебного органа.
Некоторое количество военнопленных из Осташковского лагеря (несколько
десятков или даже несколько сотен человек) по своему статусу было приравнено
к простым армейским офицерам и после осуждения решениями Особого совещания
вывезено из Осташкова не в обычные исправительно-трудовые лагеря, а в
"лагеря особого назначения" под Смоленском.
С целью сокрытия факта противоправного осуждения военнопленных, амнистию от
12 августа на осужденных полицейских Осташковского лагеря, вероятнее всего,
решили не распространять.
В 1940-41 г.г., в ходе различных межлагерных перевозок, осужденные
военнопленные из Осташковского лагеря попали в различные лагеря, в том
числе, и на Дальний Восток, где с одним из них в 1943 г. встретился
А.Е.Богатиков."

Имею к ней следующие претензии. В сборнике документов "Катынь", собранных А.
Пихоя, опубликованы шифротелеграммы Токарева. На основании их и на основании
показаний Токарева "подтверждается" "факт" расстрела. В такой-то день
столько-то, в такой-то столько-то "исполнено". Цифры порядка по 150-300. Но
в Вашей совместной публикации со Шведом хорошо доказывается, что такое
количество человек по описанной Токаревым процедуре за ночь попросту
невозможно было расстрелять, перевезти на место погребения и, заблаговременно
подготовив могилы, похоронить. Времени никак не хватило бы. Я просто напоминаю
Вам Ваш же ход мысли, к чему и я самостоятельно пришел в процессе переписки с
Красильниковым и Романовым в середине 90-х гг. Конечно, гораздо логичнее заключить,
что в записках Токарева указывалось количество не расстрелянных, а отправленных из
Калинина в другие лагеря - в Козьи горы и др. Попросту посчитайте сумму отправленных.
С количеством подлежавших увозу из Осташковского лагеря она сходится.
И это дает серьезные основания усомниться в том, что 243 человек были расстреляны
Токаревым в Калинине, и продолжать предполагать, что они были
отправлены вместе с остальными в какой-то другой лагерь.
Достаточно веских фактических доказательств этого не имеется, поэтому
приходится в дальнейших рассуждениях руководствоваться сопоставлением
имеющихся данных.
Так получилось, что изучать вопрос мне приходилось главным образом по
электронным публикациям. И когда я начинал спорить с Красильниковым и
Романовым, они мне тыкали в нос публикации Мангазеева, который беспрестанно
настойчиво вплоть до самого начала 2000-х гг. твердил, что Медное вовсе не
было оккупировано немцами. Впоследствии стали доступны публикации, из
которых следовало, что Медное находилось в оккупации с 16-го по 22
октября (5 полных дней: см. Рубеж великой битвы. Воспоминания участников. (К
20-летию освобождения города Калинина от немецко-фашистских оккупантов,
http://libelli.ru/z/34/rub_bitw.zip). Постольку версия о том, что захоронение непосредственно в самом Медном тогда
было сделано немцами, сходу отпадает.
Раз шли такие ожесточенные бои, раз могли остаться многочисленные свидетели,
то это нельзя даже допустить. Но сам же Мангазеев собственной же упертостью
наводит на более состоятельное предположение. Далее он, оказавшись вынужденным
признать факт оккупации, по примерно 2005 г. принимается с пеной
у рта утверждать, что Медное было занято оккупантами всего три (16-18) дня,
причем никаких боев там не происходило. А затем, с 2006 г., начинает развивать
абсолютно бредовую версию о том, что немцам кровь из носу надо было туда
пройти, чтобы представить миру захоронения поляков, о существовании которых
они якобы заранее знали. Но заявление получается неубедительным, и тогда он
соглашается признавать давным-давно общеизвестный факт, что там
действительно шли жаркие бои. В подкрепление упирает на те косвенные
обстоятельства, что с советской стороны там командовали генералы НКВД (типа,
знала кошка, чье мясо съела) и т. п. (на самом деле, эти генералы относились в
НКВД к ведомству пограничной службы, что значило совсем не то, на что он
имел в виду).
Короче, изо всех сил привлекает внимание на Медное. А захоронение-то
не там, а через мост, по другую сторону реки Тверцы, да еще почти что в
четырех километрах, да не у дороги, а в глубине соснового леса, куда вел
невзрачный проселок длиной почти в километр. Конечно, на повороте на проселок
не было и не могло быть никакого указателя. Мало ли проселков в лесах имеется,
мало ли куда они ведут? В боях с участием по нескольку десятков танков с
обеих сторон за рубежи, отдаленные на многие десятки километров друг от друга,
они не вызывали особого внимания. Между тем, проселок, о котором речь идет,
отходил как раз как раз от дороги от Медного, ведшей в направление Торжка,
являвшегося целью немецкого наступления. При этом известно, что сам поселок
Ямок, поворот на который находится в 800 м далее проселка в направлении
Торжка / Ленинграда, наши части сумели отвоевать только в бою 22-23 октября (по
другим сведениям, он и по 25-е или даже по 27-е оставался оккупированным),
а в период с 16-го этот поселок оставался как бы "слепым пятном",
неприметным тихим местом, находившимся в достаточном отдалении от
основных мест боев и перемещений танков и пехоты. Кстати, эта местность была
фотографически точно и подробно описана в воспоминаниях А. Шумилина "Ванька
Ротный", который был там 29 октября. В распоряжении немцев имелось, таким
образом, до двух недель на то, чтобы спокойно и незаметно сделать там решительно
что угодно.
К слову, в этой связи заслуживает особенного внимания упоминание в мемуарах
Шумилина о загадочном бесследном исчезновении отправленного на разведку
разведотряда его части именно тогда (конец октября - начало ноября) именно в том
самом районе. Ведь в целом та территория в то время была очищена от гитлеровцев.
Но как и при каких действительных обстоятельствах тогда исчез разведотряд?
Версия дезертирства не катит на 100%. Не та ситуация. Но предположение о том,
что отряд был уничтожен фашистскими коммандос, много вероятнее.
Продолжая настаивать на своей версии, Мангазеев принялся изо всех доказывать
участникам форума, будто бы немцам был известен факт расстрела поляков в Ямке
и было известно само место захоронения. Именно потому они туда так и рвались,
бросив в прорыв более 30 танков в тот самый момент, когда началось немецкое
наступление на Москву, где танки были бы, как он считает, гораздо полезней.
И в самом деле, если бы хотя бы десяток из них оказался у разъезда
Дубосеково в дополнение к тем 28-ми, что там были, это могло, вполне вероятно,
решить исход всего московского сражения. Аргумент действительно серьезный.
Но с другой стороны, в стратегическом отношении в тот момент, в середине октября
1941 г., Торжок тоже был очень важен в стратегическом отношении, а знаменитый бой
28-ми панфиловцев состоялся гораздо позднеее. А 16 октября, в день, когда немцы
начали операцию по взятию Москвы, они не сомневались в своей близкой победе
и потому использовали танки для попытки прорыва. И, пожалуй, не зря. Так как
навстречу им со стороны Торжка двинулись советские танки, при встрече с которыми
произошло очень серьезное, по меркам 1941 г., по мнению некоторых историков,
крупнейшее танковое сражение. И если бы немецкое командование не направило
тогда в то направление свои бронированные машины, их оборона Калинина с севера
оказалась наверняка прорванной, в результате, в свою очередь, окружение калининской
группировки становилось уже бы почти непредотвратимым.
Могу согласиться с предположением Мангазеева о том, что немцам было известно
о расстрелах в Ямке и об их месте. А что было в том невозможного? Не
надо быть семи пядей во лбу, чтобы не догадаться о том, что в окрестностях Калинина
должно было иметься такое место. Затем оставалось только узнать его точные
координаты. Ведь язык, разматывать который сотрудники гестапо
были большие мастера, до Киева доведет. В Калинине не могли не действовать
агенты абвера - все же весьма немаленький областной город. Имелся также ряд и
других вероятных источников, информаторы или документы, которые могли указывать
место. Достаточно было всего лишь одной утечки информации, неважно, откуда.
Собственно, сами по себе, отдельно взятые, эти сведения, на первый взгляд, не были
ценны, поскольку действительные масштабы репрессий хранились тогда в строжайшей
тайне и стали известны только спустя 50 лет. Крайне сомнительно, чтобы гитлеровцы
в 1941 г. имели о них представление, реальное на уровне хотя бы порядка. Но сколько
бы репрессированных ни обнаружилось при эксгумации на самом деле, это сгодилось
бы всяко для использования в целях антисоветской пропаганды.
Кроме того, к тому моменту в руках немцев уже давным-давно находись поляки из
лагерей в Смоленской области, вполне может быть, и документация этих лагерей.
Выяснить по этим источникам, где останавливались военнопленные по пути из
Осташкова в Смоленскую область, вовсе никакого труда не составляло. Немцы,
известно, народ педантичный, въедливый и сообразительный. Но даже и без
производства подробных допросов и изучения документации было очевидно, что в
Смоленскую область пленные могли попасть только через Калинин.
Сопоставив эти обстоятельства, можно было придумать план впечатляющей
эффективнейшей провокации. По его логике, не играло вообще никакой роли, были
ли поляки действительно расстреляны и захоронены в апреле-мае 1940 г. в Ямке или
нет, и их количество принципиальной роли не играло. Да хоть сколько. Несколько
сотен вполне хватало.
В одном только Медном, при его освобождении 21 октября, было освобождено также
500 советских военнопленных (включая 24-х бойцов стройбата, которые попали в плен
безоружными, а немцы их закололи штыками). А их общее количество в
Калининской области было, соответственно, много бОльшим. Так что уж чего-чего, а
недостатка в кандидатах на расстрел гитлеровцы точно не испытывали. Наоборот,
конкретно там (если отставить в сторону соображения гуманности, солдатской чести и
пр., которыми вермахтовцы систематически пренебрегали) им приходилось действовать
в такой обстановке, в которой сохранить жизнь пленным, а не расстрелять их, было
практически много сложнее. Ведь военнопленных следовало помещать если не в
какие-то строения, то, по крайней мере, на огороженную территорию (столбы, колючая
проволока, затраты труда и времени на сооружение), выставлять охрану, кормить, решать
вопрос об их перемещении в тыл и мн. др. т. п. А расстрелом все эти непростые
многочисленные вопросы снимались всего за несколько часов.
Ведь дальнейшее развитие событий представлялось неясным. Взяв Медное и захватив
притом пленных, гитлеровцы сами не имели понятия, как долго смогут удержаться на этом
передовом рубеже. Может быть, несколько дней, а то и часов, но может быть, и много дольше.
Как бы то ни было, но в их распоряжении имелось достаточное количество пленных, с
которыми они могли поступить по полному своему произволу. И самых простых и
бесхлопотных вариантов было два. Первый: расстрелять партиями. Второй, на случай скорой
неожиданной контратаки советских, попросту бросить, позволить освободить. Но первый
вариант ничуть не исключал второго. Наоборот, по ситуации они логичнейшим и
естественнейшим образом для тех условий, что я описал, сочетались друг с другом.
В польской военной форме у них тоже не было недостатка. Так, например, когда
создавали позднее в Польше Армянский легион из военнопленных, первоначально
одели легионеров в польскую и французскую военные формы. И этот случай был
далеко не единичен.
Поставим теперь себя на место немцев, которым пришла в голову идея
сенсационной провокации. Ведь по данным комиссии Бурденко, именно примерно в
то самое время поляки были расстреляны в Козьих горах. Спрашивается: почему
не раньше или не позже? Так ли им эти поляки были нужны, чтобы кормить целую
их ораву целых три месяца? А если нужны, то почему наиболее вероятным
временем расстрела оказался октябрь? Ведь полякам наверняка нашлась бы
работа и на зиму. Или, иначе, их вовсе могли из Смоленской области куда
угодно перевезти, где немцы легко нашли бы им применение по своему
усмотрению получше. Да хоть в Освенцим, который тогда только начал принимать
на массовое уничтожение первые большие партии советских военнопленных. Нет,
почему-то именно расстреляли, именно в Козьих горах и почему-то не раньше и
не позже, а именно осенью, вероятней всего, в октябре.
Как раз в то время, когда немцы находились в Ямке, т. е. с середины октября,
как еще раз услужливо подсказал Мангазеев, сильно похолодало (что по его
мысли затруднило ведение военных действий, а они именно тогда на Торжокском
направлении "почему-то вдруг" активизировались). И в Смоленской области
тоже. Когда-то Красильников ликовал: "Вот аргумент! Осень еще не зима, а в
Козьих горах поляки были в зимней одежде!" Не получается. Одеты были они как
раз по погоде. А эксгумированные трупы поляков в Ямке оказались почему-то в
летней форме. Тут можно разное предположить, холода наступили неожиданно и
резко. Но под фальсифицируемую версию расстрела поляков НКВД весной 1940 г.
так больше годилось.
И еще одно загадочное обстоятельство. Личные вещи поляков, указывавшие на их
происхождение из Осташковского лагеря, оказались в Ямке почему-то
закопанными не вместе с трупами, а в отдельно расположенной яме. Перевезти
эти вещи из Смоленской области для немцев, конечно, труда не представляло. И
скрытно закопать их там было тоже совсем не проблематично в любое время,
хоть в течение практически целой осени 1941 г.: место глухое, вещи
неприметные. Работы достаточно всего для одного человека всего на, максимум,
час.
Все это выглядит только гипотезой, предположениями, нуждается в
основательных доказательствах. Расмотрим теперь более широкий исторический
контекст.
Начало гитлеровского наступления на Москву, которое предполагалось завершить
победно за считанные недели. Именно в это самое время происходит ряд и
других очень важных, имеющих самое прямое отношение к советско-польским
отношениям, событий.
Для справки только предварительно упомяну, что на момент начала войны 22
июня 1941 г. на службу в войска вермахта было принято 30 тысяч поляков, но
оформили их как вольнонаемных и использовали как хиви. Видно, тогда немцы
полякам еще не доверяли воевать на Восточном фронте с оружием в руках.
Одновременно с тем, накануне войны, костяк формировавшегося Украинского
легиона, состоявшего из батальонов "Нахтигаль" и "Роланд", образовали 330
добровольцев из числа взятых немцами польских военнопленных. Командовал
батальоном "Роланд" бывший майор польской армии Е. Побигущий. В
августе-сентябре 1941 г. они выразили гитлеровцам неповиновение, а именно в
октябре состоялось их расформирование. А в то же самое время, в том же
октябре 1941 г. по соглашению между польским правительством в Лондоне и
советским правительством в СССР шел полным ходом набор добровольцев в
армию Андерса. К 25 октября в Красную армию было призвано уже 41,5 тыс.
чел. бывших польских военнопленных и поляков призывного возраста, которых
предполагалось передать в подчинение Андерсу.
Причем на начало октября еще не было определено, на каком фронте она будет
действовать. 25 октября В. Сикорский устно заявил А. Е. Богомолову,
советскому послу при эмигрантских правительствах в Лондоне, о намерении
перевести польские части в Иран или Астрахань.
Но я чуть-чуть отклонился от темы и забежал немного вперед. К моменту начала
наступления на Москву в середине октября 1941 г. немцы рассчитывали на
скорую победу и не могли не строить дальнейших стратегических планов ведения
войны. Территория впереди огромная, армия тоже им будет огромная противостоять,
а между тем за летне-осеннюю кампанию 1941 г. армия Гитлера и его сателитов
весьма изрядно поистрепалась. С 1942 г. союзники Германии в ее войне с
Советским Союзом начали играть значительно бОльшую роль. Да даже уже с осени
1941 г. гитлеровцы оказались вынужденными использовать на решающих участках
Восточного фронта французов (Бородино, тот же Калининский фронт). В пожарном
порядке в октябре-ноябре, было образовано пять первых польских карательных
батальонов ("шупо"), со 101-го по 105-й, а в начале 1942-го г. - 201-й. Судя
по этому, похоже, немцы всерьез приступили с октября 1941 г. к использованию
поляков в качестве карателей и "пушечного мяса". Во всяком случае, в 1943 г.
ими был создан, как регулярная часть вермахта, Гуральский польский батальон
и др.
Однако Польша, как показало дальнейшее развитие событий, явилась, с другой
стороны, крупнейшим по численности союзником СССР, задействовав
непосредственно на всех фронтах 2 млн. человек. Конечно, рассчитывать на то,
чтобы заполучить такое же количество поляков на свою сторону, Гитлер не мог.
Но реальный потенциал составлял оценочно от нескольких сотен тысяч до
более миллиона солдат. Естественно потому утверждать, что фашисты могли
обдумывать и пытаться осуществить соответственно масштабные планы, которые
смогли бы, в случае успеха, сыграть переломную роль. А для этого, в свою
очередь, требовалось только устроить провокацию, "второй Гляйвиц" через
несколько месяцев после взятия Москвы.
Еще раз повторяю. В отличие от Вас я полагаю, что пока еще не имеется
достаточных оснований категорически утверждать, кто именно расстрелял и
захоронил в Ямке мужчин, одетых в польскую военную форму, - гитлеровцы или
НКВД. Лишь по совокупности выявленных и обнародованных данных, в которых
тоже приходится сильно сомневаться, мы имеем там 243 трупов
предположительно польских полицейских. Но утверждать, что их там 6295, как
говорится в ныне принятой официальной версии, нет оснований. Да больше
243-ми гитлеровцам и не требовалось по логике гипотетической реконструкции,
которую я привел.
Полагаю: сам факт, что в Козьих горах и в Ямке в 1930-1939 гг. производились
массовые расстрелы и там были захоронены тысячи соответствующих трупов,
немцам был известен. И этот козырь они могли отыгрывать не только в
вышеописанных целях, но также и для того, чтобы разжечь антисоветские
настроения у советских людей, а также и у людей остального мира. Представим
себе, что фашистам удалось закрепить за собой Ямок до лета 1942 или 1943 г.
Что, кстати, было очень даже реально, поскольку сравнительно недалеко
расположенный оттуда Ржев они смогли удерживать до середины 1943 г. И даже
если бы по самым худшим их расчетам (хотя они даже и мысли такой не
допускали) им к тому времени не удалось взять Москвы, они смогли бы
предъявить миру сразу два захоронения "убиенных энкавэдистами польских
офицеров" - в Смоленской области и в Калининской. И точно так же, как сейчас
польским археологам, им совершенно не понадобилось бы проводить в
Ямке основательные раскопки по всем правилам. Вполне достаточным оказалось
бы ограничиться предъявлением трупов всего из одного рва, чтобы поднять на
весь мир пропагандистскую шумиху. Вовсе ведь не случайно массовое
захоронение в Козьих горах оказалось предъявленным не раньше, не позже, а
именно весной 1943 г. - в тот самый момент, который более всего
соответствовал их предполагаемым мной планам (Сталинградская битва была
только что проиграна, и рассчитывать на победу во вновь сложившейся
обстановке без привлечения множества дополнительных солдат, в т. ч.
польских, становилось уже явно проблематично).
Думаю, совсем не случайно также в 2007 г. мемориал "Ямок" был лишен
финансирования, а незадолго до того военная прокуратура прекратила
расследование и огромная часть архивных материалов по делу вдруг
засекретилась. Это значит - фальсификация явно затрещала по всем швам.
Подделка не получилась и теперь начался потихоньку откат на попятную,
чтобы вылезть из ямы, куда сами себя посадили, уж не вовсе в полном дерьме.
И в заключение два самых последних штриха. Первое - это то, что меня больше
всего изумляет и сильнее всего убеждает в правильности моей гипотезы.
Вернемся еще раз к показаниям Токарева. "По-простецки" воспроизведя их
согласно представлениям о деле, которые построили себе в своем воображении,
мягко выражаясь, профнепригодные следователи, он ведь так и не указал, не
вспомнил место захоронений ПОЛЯКОВ, которое абсолютно наверняка должен был
знать и помнить. По крайней мере, мог, без сомнения, указать место со сравнительно
большей или меньшей точностью. Но не сделал этого. Логичнее всего это можно
объяснить тем, что это место было ему и неизвестно, поскольку Токарев
поляков вовсе и не расстреливал, не имел к расстрелу лиц, захороненных в
польской военной форме, совсем никакого отношения. Все, что смогло сделать
следствие - это выяснить место захоронений РЕПРЕССИРОВАННЫХ, где,
предположительно, могли покоиться также и поляки. Это не слишком трудно было
сделать, так как там же хоронили советских солдат, умерших в госпитале в Медном
в 1942-1943 гг. По словам последнего директора мемориала, их было около 400. И
только одна могила умерших воинов указывалось свидетелями точно. А для
выяснения содержимого остальных требовалось производить зондаж и вскрытия.
И вот тут приезжает туда польская комиссия, никого для контроля своей деятельности
не пускает и с буквально первого тыка обнаруживает могилу именно людей, одетых
в польскую жандармскую форму. Устанавливает там наличие 243 трупов,
вскрывает также яму, где закопаны их вещи, завершает на том свою работу и
выносит заключение: "Здесь захоронено более 6 тысяч поляков".
Не странно ли, на самом деле? Для установления истины стоило бы и побольше
покопаться, ведь на раскопки была выделена миллионная сумма в конвертируемой
валюте. Или истина попросту никому вовсе не была нужна? Потому что польская
комиссия ЗАРАНЕЕ ЗНАЛА, что трупы людей в польской военной форме находятся
ИМЕННО В ЭТОЙ могиле, что в другой небольшой яме лежат личные вещи, а больше
тут вовсе и нечего копать, ПОТОМУ ЧТО НЕТ БОЛЬШЕ ТУТ НИКАКИХ "ПОЛЯКОВ" И
НИКОГДА НЕ БЫЛО.
А как дело могло обстоять в действительности? Токарев мог вовсе не знать
местонахождения их могилы, но мог быть уверен, что она существует, и раз за дело
следствие взялось, их найдут.
И потому воспроизвел неправдоподобную версию расстрела, которая была нужна следствию,
чтобы хоть как-то сходились концы.
Тогда остается следующий естественный вопрос: "Откуда комиссии это могло стать
заранее известно?" Предположение о чистейшей интуиции, о поразительном
стечении столь мало вероятных совпадений здесь не проходит. Ревизия "катынского
дела" началась еще с 1987 г. За то время было выявлено, изучено и опубликовано
множество относящихся к следствию архивных документов. И по всей совокупности
данных, которую удалось получить и установить, выходило, что бОльшего
количества там и не могло быть. По простой арифметике: если в остальных могилах
поляки, то тогда где же советские граждане, которых здесь хоронили в 1938-1939 гг.?
Ведь документально установлено, что они захоронены именно здесь, а по всем
остальным выявленным документам получается, что якобы захороненные здесь
поляки были в действительности переэтапированы в другие лагеря. Считать факт
расстрела 14-ти тысяч поляков, оказавшихся в положении военнопленых,
установленным на основании одной только вызывающей крайние сомнения в ее
подлинности докладной записки Берии, где есть весьма двусмысленная фраза:
"Вплоть до расстрела", не приходится, поскольку в материалах дела имеются
документы, указывающие, куда дальше были отправлены те "недостающие",
которые были якобы похоронены в районе Медного. Ведь есть большое
количество доказательств, подтверждающих, что поляки действительно
прибыли в те места, что указаны в документах, а версия о расстреле их в
Козьих горах НКВД тоже не выдерживает серьезной критики.
На трубе, физически, остаются только 243 покойников, но само по себе
наличие их трупов отнюдь даже не доказывает, что это именно поляки, а
явно несуразными, неправдоподобными показаниями Токарева, которому
отводилась роль главного свидетеля и фигуранта, и прямо противоречит
(Токарев утверждал, что расстрелы производил в Калинине, откуда
расстрелянные перевозились для захоронения за город, а эксгумация показала,
что расстрел был производен непосредственно на месте захоронения).
Но если предположить, что моя версия верна и что членам польской комиссии
были заранее известны все предположенные мной выше обстоятельства, именно
то, что это была коварная гитлеровская провокация, что, к слову, комиссией
Бурденко в Катыни было доказано убедительно вполне, тогда все приобретает
полную логичность, все становится понятно и ясно.
Можно еще допустить, что польские археологи были хорошими специалистами,
имели хорошую технику и достаточно потрудились для того, чтобы найти именно
польскую могилу, но по каким-то веским, хоть и неизвестным нам причинам
оказались вынужденными раскопки прекратить. Отсюда будет следовать,
во-первых, то, что заранее они не знали того, что я указал, а также ровно
то, что они предъявили - 243 трупов в польской форме и принадлежащие,
возможно, им личные вещи. К слову: а почему эти вещи не были уничтожены, как
того требовала инструкция? Для чего было нужно так усложнять и запутывать
все на свете?
У польской стороны имелся шанс научно реабилитироваться. В 1994 г. поляки
проводили повторные раскопки и якобы обнаружили еще там порядка тысячи
трупов. А доказательства - где? Где опубликованные материалы эксгумации? Чьи
именно это были трупы? Если советских граждан, то нового это ничего не дает.
Это и так в документах указывалось. Если одетые в польскую форму - другое
дело. Но с чего это вдруг такая таинственная тишина, такая многозначительно
плотная завеса таинственности? Ведь на встрече с В. Шведом официальные
представители Главной военной прокуратуры, производившей с польскими
археологами параллельное расследование, оказались вынужденными признать, что
во время раскопок в Ямке в 1994 г. никаких дополнительных трупов в польской
форме обнаружено не было.
И последнее. Если убедительным образом удастся доказать, что 243
захороненных в Ямке - действительно поляки, казненные НКВД, Токаревым, то
тем самым будет доказан лишь один этот эпизод дела. А от громкого мифа о
геноциде и пр. останется только пшик. Тогда выйдет, что, расследовав состав
преступлений данных 243-ми жандармов, советские следственные органы секретно
их приговорили и казнили. Пусть тогда суд, как положено, квалифицирует это
деяние.
Не против. Но, во-первых. Есть постановление прокуратуры о закрытии
следствия. И, во-вторых, даже если следствие по этому эпизоду произвести в
интересах установления сугубо исторической истины, то речь пойдет тогда уже
о событии совсем не того
масштаба и значимости, как это широковещательно и патетически преподносится
сегодня. И последствия повлечет за собой существенно другие.
А Вы так с такой легкой непринужденностью согласились с такой версией. Но с
Вами тогда никто и спорить серьезно не будет. Признаете вину НКВД?
Признаете. А больше совсем ничего и не надо. Значит, по существу согласны с
официальной версией".
ЦитатаВот даже карта есть:



Взята из книгим: На правом фланге Московской битвы. — Тверь: Моск. рабочий, 1991.

Хотя оно конечно - такие специалисты, что в Козьих Горах гнездятся - они писатели, а не читатели...[/quote]

Карта плохая, очень неточная. В сети есть несколько хороших современных карт Медного с окрестностями.
Посмотрите их. Заметно отличаются от этой. Кроме того, еще раз адресую к воспоминаниям Шумилина,
где упоминается разбитый мост через Тверцу и несколько далее по берегу в направлении Калинина -
понтонный мост, по которому он переходил реку. Сейчас там находится постоянный мост и дорога от него
идет на Ямок и дальше - в направление Торжка / Ленинграда.

Детский лагерь информационных технологий "Компьютерия"


Адрес

Тверская область, Калининский район, пос. Медное, дер. Ямок.

Схема проезда


Автомобильным транспортом: по дороге Москва - Санкт - Петербург доехать до указателя Медное (22 км после поста ГАИ при выезде из Твери). В посёлке Медное доехать до памятника советским воинам, повернуть направо на мост через Тверцу. Далее ехать по деревне Ямок до указателя "Всесоюзный лагерь информационных технологий". Ехать по направлению указателя ещё примерно 3 км по асфальтированной дороге (не сворачивая на Медновский мемориал) до ворот комплекса.

http://www.kurortmag.ru/region/58383/

[Vjacheslav Sachkov]

Цитата(Rus-Loh @ 4.5.2009, 18:29) Писал по памяти, сорри.
Спасибо за уточнение.

Вы явно поддались внушению Мангазеева. Он вовсе не так прост, как кажется с первого взгляда. Постоянно повторяя подобные вещи, он добивается того, что сбивает с толку оппонентов, а потом сам же их на том, что навязывал, подлавливает. И резко меняет версию, как я выше подробно описал. Как налим скользкий.
Самое смешное, что и я тоже попался на эту удочку. Еще раз перечитал своем письмо и обнаружил ошибку. Не по 21-е немцы оставались в Медном, а еще на день дольше - по 22-е. А поселок Ямок (это понятие очень растяжимое) - еще несколько дней спустя (дату см. в моем письме). А проселок, ведущий к месту расстрелов и захоронений, - еще дальше. А в ходе прорыва 16-го октября немцы продвинулись сильно дальше поворота на проселок в торжокском направлении. Опять отсылаю к "Ваньке ротному". Так что они могли спокойно на месте нынешнего мемориала оставаться минимум по 25-е, а то и по начало ноября. В мемуарах тогдашнюю обстановку в том районе (на том берегу Тверцы, где Ямок) называют "слоеным пирогом": трудно было разобрать, кто у кого мог быть в окружении. И в этой ситуации, повторяю, место захоронений было как бы оазисом покоя, "слепым пятном", где первыми, явно должны были обосноваться немцы.

[Vjacheslav Sachkov]

Совершив в одни сутки двухсоткилометровый марш, 8-я танковая бригада с 46-м мотоциклетным полком сосредоточилась [79] в районе деревни Думаново (юго-западнее Торжка), а передовые части, пройдя за сутки около 250 километров, подошли к деревне Каликино (в шести километрах северо-западнее Калинина) и с ходу вступили в бой.

Наши разведчики установили, что противник уже занял Калинин и силами до двух пехотных батальонов с артиллерией и минометами выдвинулся к перекрестку шоссейной и железной дорог на северо-западной окраине города. В южной его части сосредоточивались танки противника. Сражавшиеся за город подразделения 934-го стрелкового полка перешли к обороне на рубеже Черкасове — Малица.

Оценив обстановку, я принял решение: в течение ночи привести в порядок материальню часть, дозаправить танки, дать короткий отдых личному составу, а с утра перейти в наступление. Но случилось по-иному.

Утром противник превосходящими силами начал наступление вдоль шоссе, имея целью захватить город Торжок. Когда главные силы бригады и мотоциклетного полка стали подходить днем 15 октября к Каликину, произошло столкновение с врагом. Неподалеку от северо-западной окраины города завязался бой, который длился около четырех часов. Противник потерял три танка, пять бронемашин, свыше шестисот солдат и офицеров и отошел в город. Однако разгромить врага нам не удалось: к этому времени немецко-фашистские войска уже располагали здесь крупными силами.

Отразив попытку врага прорваться на Торжок, наши части заняли оборону: 46-й мотоциклетный полк закрепился на южной окраине Дорошихи, правее его занял позицию наш мотострелковый батальон, 934-й стрелковый полк сосредоточился в Малице, оседлав шоссейную дорогу на Торжок, а позади него в Каликине, встали танки нашего 8-го полка. При таком расположении наша пехота блокировала пути выхода противника из города, а танкисты, находясь в тылу боевых порядков своей пехоты, были готовы в случае прорыва противника контратаковать его.

Ночью и днем 16 октября немцы подтягивали танки и артиллерию к северной части города. Здесь было сосредоточено до 60 средних танков, 25 бронемашин, до 40 машин с пехотой и около 15 машин с противотанковой артиллерией.

Во второй половине дня 16 октября противник силами до пехотного батальона с артиллерией при поддержке пятнадцати танков, прорвавшись из Калинина вдоль шоссе, начал продвигаться на Торжок. Завязались упорные бои. Наш [80] танковый полк, выполняя приказ, контратаковал вражеские колонны, нанес гитлеровцам большие потери и в этот день не дал им возможности развить наступление. Сдерживая превосходящие силы врага, бригада вела тяжелые бои до 19 октября. За это время противник ценой больших потерь смог продвинуться вдоль шоссе лишь на 15–20 километров.

В ночь на 19 октября я получил распоряжение командующего войсками оперативной группы генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина, согласно которому 8-я танковая бригада (без мотострелкового батальона, который занимал оборону у перекрестка железной и шоссейной дорог на северо-западной окраине города Калинина) должна была к рассвету форсированным маршем выйти в район: Лихославль — Ильинское — Иванцево. Сюда же выходила 185-я стрелковая дивизия. Из этого района мы должны были нанести стремительный удар в южном направлении на Медное и, взаимодействуя со 183-й стрелковой дивизией, наступавшей из Думанова на Марьино, уничтожить вражеские части. Боевые действия нашей группы войск было приказано возглавить командующему 31-й армией.

В течение четырех дней (19, 20, 21, 22 октября) 8-я танковая бригада вместе со стрелковыми дивизиями ожесточенно сражалась с прорвавшейся немецкой группировкой. Гитлеровцы рвались к Торжку, но в районе Медное — Поддубки — Слобода — Старые Мермерины встретили, решительный отпор. И танкисты, и пехотинцы бились упорно и уничтожили прорвавшуюся группировку врага.

К исходу 22 октября танковая бригада вышла в армейский резерв и сосредоточилась в районе Поддубок. Наш мотострелковый батальон действовал в составе 133-й стрелковой дивизии, занимая оборону на рубеже Кадино — Казино. Части бригады приводили себя в порядок и готовились к новым боевым действиям.

25 октября бригада сосредоточилась в лесу в двух километрах северо-восточнее Медного. К этому времени к нам возвратился и мотострелковый батальон. Здесь наши подразделения находились до 27 октября.

Воспоминания Ротмистрова http://militera.lib.ru/memo/russian/sb_na_...y_bitvy/08.html

[Vjacheslav Sachkov]

10 октября 41-й моторизованный корпус 3-й танковой группы противника начал наступление на Калинин. Непосредственно за подвижными соединениями наступали пехотные дивизии армейских корпусов. Несмотря на героическое сопротивление наших войск, передовые моторизованные части противника к исходу 12 октября подошли к Калинину.

Советское командование приняло ряд неотложных мер, чтобы приостановить наступление немцев на этом направлении и сорвать планы врага. Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от командующего Северо-Западным фронтом срочного выдвижения в район Калинина необходимых сил и средств для решения этой задачи. Была создана оперативная группа войск под командованием начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина, в состав которой вошли две стрелковые, две кавалерийские дивизии, 46-й мотоциклетный полк и 8-я танковая бригада. [165]

Танковая бригада имела в своем составе 8-й танковый полк, состоявший из двух танковых батальонов и представлявший собой основное ударное ядро бригады, 8-й мотострелковый пулеметный батальон, зенитно-артиллерийский дивизион и четыре отдельные роты (разведки, управления, автотранспорта и ремонтно-восстановительную).

Танковым полком командовал майор Егоров, ныне генерал-майор танковых войск в отставке, а мотострелковым батальоном — капитан Шестак, который в последующем стал командиром мотострелкового полка.

Прибыв в район Калинина, бригада с ходу вступила в бой с прорвавшимся противником у Горбатого моста. Неожиданное появление советских танков обескуражило противника. Гитлеровское командование, видимо, приняло решение уничтожить 8-ю танковую бригаду. Для этой цели немцы бросили в район Калинина крупные силы авиации и танков. Начался тяжелый кровопролитный бой с превосходящими силами противника. Выделенные на это направление другие соединения и части опаздывали. Бригада в течение двух суток одна сдерживала натиск врага.

С подходом стрелковых и кавалерийских частей продвижение противника было остановлено. В этот период имел место такой случай: к исходу дня бригада, закончив бой по левую сторону шоссе Медное — Калинин, с наступлением темноты перешла на другую сторону шоссе. На старом же месте с целью дезориентации противника мы оставили костры. Хитрость удалась. Всю ночь гитлеровцы бомбили пустое место. В своих сводках они сообщили о том, что 8-я танковая бригада уничтожена, а ее командир полковник Ротмистров убит. Однако это была очередная фашистская «утка». 8-я танковая бригада жила и действовала, нанося гитлеровцам удары.

Несколько суток бригада и ее соседи вели неравный бой с превосходящими силами противника, рвавшимися через поселок Медное к Торжку. В этот период особенно отличился танковый батальон, которым командовал капитан Д. К. Гуменюк, ныне полковник запаса.

Среди местных жителей до сих пор ходят легенды о беспримерных подвигах танкистов. В поселке Медное, например, в тяжелом положении оказался один из наших танков. Он был подбит и остался без горючего. Экипаж отстреливался до последнего снаряда, до последнего патрона. Когда же гитлеровцы поняли, что танкистам больше нечем вести бой, они согнали к танку местных жителей, чтобы показать им, как советские солдаты сдаются в плен. Фашисты обещали танкистам все блага, но безрезультатно. Тогда гитлеровцы обложили танк соломой и предупредили танкистов, что сожгут их заживо, если они не сдадутся в плен. На глазах местных жителей враги подожгли солому, все еще надеясь, что советские танкисты будут сломлены и сдадутся.

Но фашисты просчитались. Советские воины, когда пламя охватило танк, запели «Интернационал». Это была потрясающая картина величия советских людей, их воли, их ненависти и презрения к врагам. Гитлеровцы уже сожалели, что собрали местных жителей. Вместо того, чтобы показать сдающихся в плен советских воинов, они показали несгибаемых патриотов, и были вынуждены поспешно разогнать местных жителей от горящего танка, из которого все еще доносились мужественные слова пролетарского гимна.

Об отваге и стойкости танкистов в те дни неоднократно сообщалось в нашей печати. Вот что, например, писала.«Комсомольская правда» в номере от 24 октября 1941 года:

«... Выполняя приказ командования, смело, энергично, инициативно действовали танкисты тов. Ротмистрова. После большого марша они прямо с ходу вступили в бой. Схватка продолжалась недолго. Враг не выдержал удара и откатился назад. Но я после этого немцы пытались выйти к шоссе обходным путем. Однако танкисты остановили противника.

В районе шоссейной дороги завязался упорный танковый бой. Стремительным ударом наши танкисты опрокинули врага. На поле боя фашисты оставили более 600 трупов, 15 танков, 10 орудий, несколько минометных батарей...»

Бригада понесла в этих боях потери в личном составе и танках, но свою задачу выполнила и дала возможность командующему войсками Калининского фронта генерал-полковнику И. С. Коневу сосредоточить необходимые силы, чтобы стабилизировать положение. Дело в том, что, хотя Северо-Западный фронт и выделил на калининское направление две стрелковые и две кавалерийские дивизии, прибыли эти соединения только через трое-четверо суток, а до этого под Калинином вела боевые действия с превосходящими силами противника только 8-я танковая бригада и мотоциклетный полк. В этом ее исключительная заслуга, так как если бы бригада пришла хотя бы на сутки позже, то противник, безусловно, занял бы не только Медное, но и Торжок, а это еще более осложнило бы и без того тяжелую обстановку на этом направлении.

Еще воспоминания Ротмистрова http://victory.mil.ru/lib/books/memo/moscow25/06.html

[Vjacheslav Sachkov]

После того, как советские танкисты совершили 250-километровый марш и сосредоточились в районе Старо-Каликина, горючего у них оставалось мало.
Все части, действовавшие к 16-17 октября 1941 года северо-западнее Калинина, генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин подчинил командиру 8-й танковой бригады полковнику П.А. Ротмистрову с приказом атаковать противника в северной части города Калинина. Однако на организацию этого контрнаступления наших войск отводилось времени очень мало - около 2-х часов. За такое короткое время штаб Ротмистрова наспех принял решение, кое-как довел задачу до подразделений. Выход всех частей в исходное положение для атаки был ускорен, несмотря на плохо организованное взаимодействие с соседними частями. При этом не учитывалось, что советские войска начали выдвигаться на исходные позиции, пройдя безостановочно до 5-ти или 6-ти километров, а само боевое развертывание на позициях происходило 16 октября под артиллерийским огнем и ударами с воздуха бомбардировщиков врага.
Германские части в 11 часов 45 минут 16 октября опередили наши войска и после нанесения огневого удара сами атаковали позиции красноармейцев. Но средние танки Т-34 и тяжелые "КВ"-1 из 8-го полка выдвинулись в боевые порядки пехоты и орудийным огнем с места отбили атаку врага. Потеряв 8 танков, 8 бронемашин и бронетранспортеров, противник отошел в исходное положение.
16 октября в 13.00 8-й танковый полк майора Егорова и 934-й стрелковый полк 256-й стрелковой дивизии сами атаковали врага. Советские танки вышли к северо-западной окраине Калинина, но были слабо поддержаны артиллерийским огнем и пехотой. Оказавшись без поддержки, израсходовав боеприпасы, танковые подразделения 8-го полка были вынуждены отойти на исходные позиции.
Однако около 14 часов 46-й полк, развернувшись в боевой порядок, с южной стороны Дорошихи при поддержке танков 8-й бригады с ходу атаковал врага и ворвался на северо-западную окраину Заволжья в городе Калинине. Но решительная контратака германской пехоты при поддержке 30-ти танков противника заставила мотоциклистов 46-го полка и танкистов 8-й бригады отойти из города вновь на южную окраину Дорошихи и в другие исходные районы. В этот же день советская пехота, поддерживая 8-й танковый полк, вела бой в пригородном лесу, который калининцы называли Комсомольской рощей.
Полковник П.А. Ротмистров, командир 8-й танковой бригады, находясь с середины дня 16 октября в боевых порядках своих подразделений, требовал непрерывно возобновлять атаки и ворваться в Калинин. До наступления темноты шел бой, в ходе которого вначале удалось выйти на рубеж деревня Черкассы - Горбатый мост - село Брянцево, но затем на ряде участков пришлось отойти назад под натиском врага.
Одна из боевых схваток завязалась у Горбатого моста, на окраине Заволжья. Первой к нему прорвалась группа бронемашин 8-й танковой бригады, в составе которой была бронемашина с экипажем младшего лейтенанта И.К. Червоткина. Германская артиллерия сразу же открыла сильный огонь по нашим бронемашинам, которые были вынуждены отойти назад. Но бронемашина с экипажем с составе 4-х советских танкистов: младшего лейтенанта Червоткина И.К., красноармейца Алехина С.Т., Шоломенцева В.С. и Буняева Ф.Н. была подбита, но продолжала бой. Когда у танкистов кончились боеприпасы, враг окружил бронемашину и предложил ее экипажу сдаться в плен. При этом, чтобы заставить экипаж советского танка капитулировать, германские солдаты подожгли машину. Но советские танкисты в плен не сдались; они погибли в горящей бронемашине с песней о "Варяге".
Эвакуировать сгоревшую бронемашину с погибшим в ней экипажем с поля боя тогда не удалось. Только впоследствии это было сделано, и советские танкисты были похоронены сначала в братской могиле вместе с другими танкистами, павшими под Калинином, недалеко от Горбатого моста. Но после войны их останки перенесли в другую братскую могилу, на Волынское кладбище города (ул. Зинаиды Коноплянниковой).
Германские войска 15 и 16 октября 1941 года только в районах села Медное и у деревни Поддубки потеряли до 600 солдат и офицеров, 22 танка, 10 бронемашин и бронетранспортеров, 10 арторудий, но перевес противника над советскими войсками сохранился. Ворваться в город Калинин 8-й танковой бригаде так и не удалось. Противник бросил против нее новые части танков, пехоты и артиллерии. 8-я бригада была вынуждена перейти к обороне, прикрывая направление на Торжок и шоссе Москва - Ленинград.
Еще двое суток шли тяжелые бои в самом городе Калинине и на разных его окраинах (до 18 октября). При этом в районе города на широком фронте были скованы и не могли всеми силами продолжать свое наступление 1-я и 6-я танковые дивизии, 900-я моторизованная бригада германских войск и другие их части. Но, не теряя зря времени, германское командование 15 и 16 октября перебросило в город Калинин все части 6-й танковой и 36-й моторизованной дивизий. Эти соединения имели тогда до 400 орудий и минометов, не менее 150 танков и САУ (штурмовых бронированных артустановок), до 23 тысяч солдат и офицеров. Они сменили части 1-й танковой дивизии и 900-й бригады, которые уже в 15 часов 16 октября, после сильной артиллерийской и авиационной подготовки, перешли в контрнаступление из города Калинина вдоль шоссе Москва - Ленинград, в направлении на город Торжок.
Ослабленные в предшествующих боях силы 8-й танковой бригады, 46-го особого Московского мотоциклетного полка, 16-го погранполка по охране тыла Западного фронта и 934-го стрелкового полка 256-й стрелковой дивизии не смогли сдержать удар врага. Оборона советских войск была прорвана, населенные пункты Николо-Малица и Ново-Каликино были захвачены врагом, и к исходу 16 октября германские войска вновь вышли в район села Медное.
8-я танковая бригада, выдвинутая в район Полустово (в восьми километрах северо-западнее села Медное), во взаимодействии с 16-м погранполком подполковника Алексеева пыталась задержать дальнейшее продвижение врага по шоссе Москва - Ленинград на город Торжок. Утром 17 октября танки 8-й бригады встретили огнем из засад атаки превосходящих сил противника. Одновременно личный состав 2-й погранкомендатуры 16-го полка под командованием капитана Дженчураева и другие подразделения погранполка НКВД прикрыли фланг 8-й танковой бригады у села Николо-Малица, уничтожив две бронемашины, две автомашины, выведя из строя до 300 солдат и офицеров противника.
Непосредственно у Ленинградского шоссе врагу удалось (ценой больших потерь в живой силе и технике) к исходу 17 октября овладеть селом Марьино. За два дня боев, 16 и 17 октября, противнику удалось продвинуться вдоль Ленинградского шоссе на участке Калинин - Торжок почти на 40 километров. К 18 октября до Торжка германским войскам оставалось пройти менее 20 километров.
К исходу 17 октября в 8-й танковой бригаде полковника П.А. Ротмистрова оставалось только до 20 исправных танков (из 49-ти боевых бронированных машин, бывших в бригаде к рассвету 15 октября).
Вечером 16 октября над Волгой и Тверцой в районе Калинина опустился густой туман с видимостью не более 100 метров. Под его прикрытием к рассвету 17 октября майор Егоров организовал разведку противника под Калинином. Противник 17 октября смог обойти один из флангов советских танкистов и атаковал командный пункт, развернутый вместе со штабом 8-й бригады в полуразрушенной церкви села Николо-Малица.
Район сел Медное, Брянцево, Николо-Малица 17 октября напоминал "слоеный пирог", где прорывались друг к другу на фланги с выходом в тыл германские и советские танкисты. При одном таком прорыве вражеских танков и пехоты 17 октября в районе Николо-Малицы погиб начальник штаба 8-й танковой бригады, майор А.М. Любецкий. Едва не попал в плен врага, оказавшись в подбитом танке, командир 8-го танкового полка майор А.В. Егоров, но выручили экипажи трех легких танков из состава 46-го мотополка. Они рассеяли большую группу германской пехоты, уже окружавшую подбитый танк Егорова, а затем подошли и танки 8-го полка, взявшие поврежденный танк на буксир, эвакуировав его с поля боя.
Третьи сутки 8-я танковая бригада не выходила из боя... Одна из рот 8-го полка, когда ее командир, старший лейтенант П.В. Недошивин был ранен, продолжала бой под командованием политрука Ф.Г. Тарасова. Он призвал воинов танковой роты "драться до последней возможности, но не пустить фашистов на Торжок". Эта рота только 17 октября вступала 30-й раз в бой с противником.
У командира 8-й танковой бригадой, полковника П.А. Ротмистрова (уроженца Селижаровского района Тверской области) после боев 17 октября и взятия врагом Марьина сдали нервы. Он не выдержал и приказал вывести из боев на шоссе Москва - Ленинград оставшиеся в строю танки, людей и технику с боевой линии фронта под Лихославль. Однако после того как его хотели осудить за малодушие и предать суду военного трибунала, он обещал, что подобного с ним больше не случится (и слово свое потом сдержал).
18 октября по приказу генерала Ватутина 8-я танковая бригада, немного пополненная людьми и техникой, в составе оперативной группы войск Северо-Западного фронта (взаимодействуя со 133-й сибирской стрелковой дивизией и 185-й дивизией, а также с другими соединениями) нанесла контрудар по врагу. При этом решающее значение имел успех 133-й Сибирской дивизии генерала Шевцова, которая уже к исходу 18 октября овладела Ново-Каликиным, Николо-Малицей и важным районом перекрестка шоссе и железной дороги северо-западнее Калинина. Сибиряки вышли в тыл 1-й германской танковой дивизии и 900-й моторизованной бригады, перерезав их связь с основными войсками врага в городе Калинине. В ночь с 18 на 19 октября 133-я дивизия успела прочно закрепить за собой занятый район.
19 и 20 октября 1941 года сибиряки 133-й дивизии отбили все атаки усиленной 129-й пехотной мотомеханизированной германской дивизии, выдвинутой из Калинина на помощь своим войскам. Одновременно советские бойцы 183-й стрелковой дивизии и отдельной мотострелковой бригады НКВД совместно атаковали с севера и юга противника в селе Марьино, разгромили его и заставили отходить.
8-я танковая бригада и 185-я стрелковая дивизия в течение двух суток смогли разгромить отходящие части и гарнизоны противника в селах Ямок, Слобода и Медное. При этом крупные силы (до 70 танков, несколько десятков автомашин и мотоциклов) из состава 1-й германской танковой дивизии в районе села Медное, у Даниловского болота, были разгромлены в ночном бою. Другие части сильно потрепанных 1-й танковой дивизии и 900-й мотобригады отходили с боями назад, в город Калинин. В очередной раз было освобождено (и уже окончательно) 19 октября к 14 часам дня и село Медное, где враг оставил прямо на улицах 7 танков, одну зенитно-пулеметную установку и 17 артиллерийских орудий. При взятии села Медное удалось спасти от смерти и плена 500 советских военнопленных.
Однако во второй половине дня 19 октября танкисты 8-й танковой бригады нашли на одной из улиц села Медное сгоревший в танке экипаж сержанта Ивана Костюченко. Когда танкисты отходили из района Медного, он не вернулся из боя во время проведения одной из контратак. Экипаж Костюченко сумел раздавить противотанковую пушку и одну автомашину, сжег своим огнем один вражеский танк, но сам оказался в ходе боя глубоко в расположении противника. Снаряд крупного калибра попал в борт Т-34, танк остановился и был окружен врагами. Фашисты закричали: "Рус, сдавайс!" и "Рус, капут!", а затем, не получив ответа, решили, что в танке все погибли и смелее двинулись к нему. Но экипаж открыл огонь из пулемета, а затем и из орудия, отбил несколько атак противника на поврежденный танк. Когда закончились боеприпасы и танк умолк, германские захватчики вновь окружили его, предлагая экипажу выйти и сдаться. Они стучали по броне и кричали: "Рус, выходи!", но получили в ответ несколько крепких слов русского мата, давших им понять: русские танкисты так просто не сдадутся. Немцы согнали к танку местных жителей, заставив их обложить танк хворостом, соломой и подожгли его. Когда пламя охватило танк, враги услышали не крики о пощаде, а слова "Интернационала". Обстоятельства гибели героев-танкистов рассказали жители освобожденного села Медное. При осмотре сгоревшего танка было извлечено четыре обгоревших тела погибших. Но опознать всех так и не удалось. Нашли только обгоревший комсомольский билет на имя сержанта, командира экипажа Т-34 Ивана Федоровича Костюченко. Остальные три павших героя так и остались безымянными, потому что во время боев 1941 года, по свежим следам, их точно не установили. Но всех их с почестями похоронили, с клятвой продолжать громить врага.
После этого еще до исхода дня 22 октября воины 8-й танковой бригады продолжали бои под Калинином, а затем в конце октября и начале ноября 1941 года выполняли уже боевые задачи на других участках фронта.

Очерк А. Супрунова
http://www.karavan.tver.ru/html/n514/article6.php3

[Vjacheslav Sachkov]

5 сд, поддержанная ротой мотоциклистов, батальоном курсантов курсов младших лейтенантов, батальоном особого полка, с утра 15.10 перешла в наступление. Части дрались хорошо и выбили противника вновь из Малой и Большой Перемерки. В течение 16.10 Большие и Малые Перемерки переходили несколько раз из рук в руки и к 17.10 были заняты частями 5 сд. В ночь с 14 на 15.10 прибыла 21 тбр, которой командармом была поставлена задача: немедленно по окончании выгрузки перейти в наступление на Калинин, развернувшись из-за фланга 5 сд, и атаковать противника с юга и юго-запада, т. е. нанести удар во фланг и тыл противника. Бригада ночью же с 14 на 15.10.41 г. приступила к выполнению задачи, когда ею вдруг был получен приказ от имени командующего фронтом за подписью заместителя начальника Генштаба Красной Армии генерал-майора Голубева совершенно с другой задачей. В результате, намечавшаяся операция, которая, безусловно, увенчалась бы успехом, не состоялась, а бригада в течение суток просидела в обороне. Противник же за эти сутки успел сконцентрировать против 5 сд до мотодивизии, поддержанной танками.

Юго-восточнее города наших регулярных войск не было. Здесь находились лишь небольшие группы милиции (для охраны объектов) и всего до полуроты пограничников. Позже там оборону заняла 5-я стрелковая дивизия. В северной части Калинина фашисты также не смогли преодолеть нашу оборону. После выхода противника к центру города бойцы 31-й армии отошли к деревне Николо-Малица и севернее с задачей не допустить врага по Ленинградскому шоссе на Медное - Торжок. Ценою огромных потерь врагу удалось захватить центр Калинина. Но поселки Вагонников, Соминка и 2-й силикатный завод удерживали наши войска.

Наряду с этим имели место и отрицательные моменты, так, например: 142 сп, не выдержав атаки противника, неоднократно отступал. Организованными заградотрядами с 13.10 по 16.10 задержано различных военнослужащих более 1500 человек. Почти все принадлежат к частям 29 и 31 армий.

Борьба за Калинин еще продолжается (северная его часть, что за Волгой, надо полагать, в ближайшие дни будет наша). Что же касается его южной части, то здесь предстоят жестокие бои, так как противник в этой части города имеет солидную группировку, полагаю, до одной танковой и одной стрелковой дивизий, правда, крепко за эти дни боев потрепанных, но все же представляющих из себя довольно мощную группу и в настоящее время так сильно укрепившуюся.

После ожесточенных боев 16 октября слабая оборона советских войск была прорвана, и по Ленинградскому шоссе к Торжку устремилась вражеская группировка силой до полка мотопехоты, 100 мотоциклистов
и 60 танков. Они достигли сел Медное и Марьино. До Торжка, на окраинах которого занимал оборону один из истребительных батальонов, оставалось 20 км. Сосредоточенные вдоль шоссе советские войска окружали немецкую группировку с трех сторон.

Для прикрытия столицы с северо-запада Ставка 17 октября на базе войск правого крыла Западного фронта создала Калининский фронт. В его состав вошли: 22-я, 29-я, 30-я, 31-я армии, а также 183-я, 185-я, 246-я сд, 46-я и 54-я кд, 46-й мот. п. и 8-я танковая бригада Сев.-Зап. фронта. Его командующим был назначен генерал И.С.Конев. Упорное сопротивление этих войск заставило гитлеровское командование развернуть на этом направлении значительные силы, ослабив группировку, наступавшую непосредственно на Москву. После образования Калининского фронта войска Западного фронта должны были, опираясь на можайский оборонительный рубеж, прочно прикрывать столицу с запада. Но они нуждались в пополнении людьми и боевой техникой.

21-я тбр, имевшая в своем составе танковый полк двух батальонного состава ( батальон танков Т-34 - 29 штук и батальон легких танков - 22 штуки), мотострелковый батальон и разведроту, насчитывающие всего 1200 человек, поступил в распоряжение 30-я армии с 17.10.41 и в боях стала принимать участие после занятия г. Калинин немцами.
17 октября рано утром танки 21-й ТБР с мотопехотой двинулись с юга по Тургиновскому и Старицкому шоссе на Калинин. По этим дорогам шли фашистские войска 9-й армии, и танкисты с тыла громили резервы врага.
Затем, совершив удары по противнику в Мигалове и Мамулине, основные силы 21-й танковой бригады в составе 27 танков Т-34 и 8 танков Т-60 прорвал немецкую оборону и устремился по Волоколамскому и Тургиновскому шоссе к городу. Южной окраины Калинина удалось достичь только восьми танкам и лишь один танк Т-34 прорвался в город. Бригада нанесла определенный урон противнику, посеяла панику, но не поддержанная пехотой и с воздуха не смогла выполнить поставленных задач. Значение рейда 21-й танковой бригады огромно, так как она сорвала наступление фашистов на Бежецк и далее на северо-запад. 18 октября войска оперативной группы Н.Ф. Ватутина, а это четыре стрелковые дивизии, две бригады (мотострелковая и танковая), мотоциклетный полк, нанесли одновременно неожиданные удары по врагу и начали громить 1-ю танковую дивизию и 900-ю моторизованную бригаду. За ночь наши войска закрепились и 19 октября отбили все атаки врага. За трое суток войска противника были разгромлены, и их остатки бежали в Калинин.
18 октября части 133-й стрелковой дивизии и 46-го мотоциклетного полка освободили с. Каликино и несколько деревень северо-западнее Калинина, отрезав тем самым вражескую группировку от города и выйдя ей в тыл.
19 октября части 8-й танковой бригады освободили с. Марьино, 20 октября части 185-й стрелковой дивизии очистили от врага с. Медное. Это были первые населенные пункты области, освобожденные от немецких войск.

ИСТОРИЯ РОССИИ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
http://hwar1941.narod.ru/kali13.htm

[Vjacheslav Sachkov]

Т-40 был значительно лучше других легких танков и еще в одном отношении, имевшем в предвоенные годы немаловажное значение. Ведь промышленности при переходе на выпуск новых типов бронемашин предстояло как можно скорее обеспечить потребности войск. Преимущество Т-40 заключалось в том, что он был сконструирован на базе автомобильных агрегатов. Н. А. Астров писал позднее:

«Всю свою конструкторскую жизнь я работал на стыке автотракторостроения и танкостроения. И это понятно. Автомобильные и тракторные заводы у нас уже были мощные. И задача — дать больше танков — побуждала конструкторов и организаторов производства всемерно использовать для этой цели опыт и производственную базу автотракторной промышленности». Т-40 снабжали автомобильным двигателем ЗИС-5 и автомобильной коробкой передач. Максимальная скорость его на шоссе равнялась 44 км/ч, а на воде — 5 км/ч. «Автомобильные истоки» позволили значительно улучшить обзор для механика-водителя, который размещался по центру танка, а значит, мог видеть обстановку не только впереди, но и по сторонам через смотровые приборы в стенках выступающей вперед рубки. Кстати, компоновка танка и его центровка давали хорошую остойчивость на воде. Еще одна существенная деталь — четыре опорных катка имели торсионную подвеску, которая была намного лучше, чем в немецких танках и танках других западных держав. А мелкозвенчатая гусеница обеспечивала хорошее сцепление с грунтом и высокую проходимость. Часть танков выпускалась с катками, имеющими спицы (позднее, правда, их заменили сплошными дисковыми катками с резиновыми бандажами)

После всесторонних испытаний в 1940 году Т-40 и его сухопутный вариант Т-30 были приняты на вооружение. Они предназначались для укомплектования разведывательных подразделений, но острый недостаток танков в 1941 году заставил поставить их в строй танковых бригад.

...В октябре 1941 года ценой огромных потерь немецко-фашистским войскам удалось выйти в район города Калинина. На ликвидацию прорыва наше командование бросило ряд частей, в том числе 8-ю танковую бригаду, которой командовал полковник П. А. Ротмистров (ныне главный маршал бронетанковых войск). В составе 2-го танкового батальона 8-го танкового полка этой бригады находилось десять танков Т-34 и девять танков Т-40. Уже утром 15 октября в районе Медное, Поддубки, Калкино танкисты вступили в бой. Сковав противника огнем танков KB 1-го батальона, командир полка полковник А. Егоров атаковал правый фланг наступающих танками Т-34, а слева по пехоте врага под прикрытием девяти тридцатьчетверок ударили Т-40. Ливень огня 32 крупнокалиберных и такого же количества пулеметов обычного калибра выкашивал огромные бреши во вражеских боевых порядках. Немецкие танки, связанные боем с нашими Т-34, не могли помочь своей пехоте. А тем временем скоростные маневренные Т-40 уничтожали гитлеровцев, Потеряв десять танков и понеся огромные потери в живой силе, фашисты бежали.

Боевые действия первых месяцев войны показали, что Т-40 — отличная машина.

А. БЕСКУРНИКОВ ЛЕГКИЕ, НО ГРОЗНЫЕ
http://kabak12.boom.ru/t_60.htm

[Vjacheslav Sachkov]

Журнал боевых действий 3-й гвардейской (8-й) танковой бригады

15 октября 1941

Тяжелый бой у с. Медное у частями немецкой 6-й тд. В первом боестолкновении 6 КВ и 7 Т-34 ст. лейтенанта М. В. Ерошина и лейтенанта М. В. Фролова подбили 10 немецких машин. Основные силы 2-го тб действовали на дороге Стренево — Медное. В первом бою уничтожено 6 танков. Вскоре еще одна колонна немецких танков двигаясь полевой дорогой на Стренево создала углозу прорыва к р. Тверца. В качестве контрмеры Ротмисторвым была организована танковая засада юго-восточнее Стренева.
В ходе боя с колонной из 17 немецких танков отличился экипаж старшины В. Н. Астахова, в котором механиком-водителем был ст. сержант П. А. Строган, башенным стрелком ефрейтор К. Д. Трубин и заряжающим рядовой М. А. Васин. В ходе боя меткимы выстрелами экипаж танка подбил 3 танка.
При отражение танковой атаки южнее Медное и Стренево три танка взвода лейтенанта В. П. Богатырева, находившиеся в засадах, вступили в бой с 17 немецкими и уничтожили 3 из них, а также 2 штурмовых орудия. В районе Поддубки, Медное немцы потеряли до 600 солдат и офицеров, 22 танка, 10 бронетранспортеров, 10 орудий, много другой техники и вооружения.
17 октября 1941

Танки полка, маневрируя вдоль Ленинградского шоссе на участке Никола - Малица - Медное, то соединялись в стальной кулак и устремлялись в короткие контратаки на наступающего противника, то рассредоточивались, чтобы затаиться в засадах и обрушить на него внезапный сокрушительный огонь. Группе танков и мотопехоте немцевудалось прорваться к штабу 8-й тбр в Малице. При отражении нападения немцев пал смертью храбрых начальник штаба майор М. А. Любецкий. Чудом остался жив и командир 8-го тп майор А. В. Егоров. Прямым попаданием снаряда была пробита лобовая броня его командирского танка. Погиб механик-водитель Иван Августинович. Егоров отделался легкой контузией и остался в строю.
Удачно из засад действовали взвод КВ-1 лейтенанта С. И. Гетманова и группа танков под командованием капитана Д. К. Гуменюка. Взвод Гетманова уничтожил большую вражескую колонну, состоящую из мотоциклистов, танков, пехоты на бронетранспортерах и автомобилях с противотанковыми пушками на прицепе. Группе капитана Д. К. Гуменюка удалось рассеять немецкую пехоту, двигавшуюся на бронетранспортерах под прикрытием броневиков и пушек.
На этом направлении немцыне прошли. Но в целом обстановка на участке полка к исходу дня 17 октября была очень тяжелой. Под натиском превосходящих сил врага 8-й тп отходил. В одной из жарких схваток был тяжело ранен командир 2-го тб капитан И. Д. Баскаков, ранены командиры танковых рот старшие лейтенанты С. Г. Доценко (комроты тяжелых танков) и П. В. Недошивин и, заместитель по технической части военинженер 3-го ранга Ф. Л. Бялоцкий. По докладу А. В. Егорова, в танковом полку осталось исправными всего 9 танков КВ и Т-34. Потеряна была часть легких боевых машин.

http://www.ww2.ru/forum/lofiversion/index....ion/t38757.html

[Vjacheslav Sachkov]

командование Калининского фронта допустило ошибку, предпринимая в ответственный момент оборонительной операции расформирование оперативной группы генерала Ватутина. Это была реально действующая ударная сила из пяти соединений. Передача этих соединений армиям нарушила налаженное управление. Возможность немедленных действий по освобождению города Калинина была упущена.

Вот как об этом указывал в отчете о боевых действиях оперативной группы генерал Ватутин:
«17.10.41 г. создается Калининский фронт. Войска оперативной группы включаются в состав войск Калининского фронта. 18.10 генерал-полковник Конев отдает боевой приказ № 00122, ставящий войскам задачу окружения и уничтожения Калининской группировки противника.

Главный удар должны были нанести войска оперативной группы Северо-Западного фронта, с форсированием реки Волги и действиями в общих направлениях: Медное — Калинин; Станишино, Даниловское, Калинин. Однако этот приказ прибыл в группу с опозданием и без учета элемента времени на ликвидацию медновской группировки противника и сосредоточения войск. Несмотря на это, обстановка в районе Калинина все же благоприятствовала выполнению этого приказа. Противник еще не подтянул свежие резервы в район предполагаемых переправ оперативной группы Северо-Западного фронта.

В самые ответственные дни войска оперативной группы передаются 31-й армии, которая не могла быстро наладить связь с войсками. В последующие дни следуют новые приказы [30] от Калининского фронта для армии, по которым вся группировка войск оперативной группы раздается по армиям и часть дивизий выводится во фронтовой резерв...

Таким образом, войск оперативной группы Северо-Западного фронта, как единого организма, не стало. Единственная ударная сила в районе Калинина была рассредоточена по армиям.

Это было ошибкой командования Калининского фронта, так как, пока шла перегруппировка дивизий по армиям, противник, предвидя возможную переправу наших войск у Нестерова и Акишева, выбрасывает сюда свежую 6-ю пехотную дивизию, упреждает нас и срывает намеченные активные действия 46-й, 54-й кавалерийских и 183-й стрелковой дивизий»{35}.

20 октября командующий фронтом отдает войскам директиву, в которой армиям ставится задача на окружение группировки противника в районе Калинина. 22-й армии — прочно оборонять рубеж оз. Селигер — р. Волга до Старицы, не допуская прорыва противника на Торжок с юга и юго-запада. 29-й армии, обороняясь на правом фланге в районе Старицы, Акишева, в ночь с 20 на 21 октября главными силами форсировать Волгу на участке Избрижье, Даниловское. К исходу дня овладеть Некрасовом, Даниловским, отрезать противнику пути отхода на юго-запад, установить взаимодействие с 21-й танковой бригадой (30-й армии) в районе Неготино. 31-й армии наступать с северо-запада и севера на Калинин и во взаимодействии с 30-й армией к исходу 21 октября овладеть северо-западной и южной частью города Калинина. 30-й армии наступать с северо-востока и юго-востока на Калинин и к исходу 21 октября овладеть южной и северо-восточной частью города, не допуская отхода противника на юг и юго-восток{36}.

Ввиду того что часть соединений 29-й армии (командующий генерал-лейтенант И. И. Масленников) вела ожесточенные бои с отступающей из района Марьино — Медное группировкой противника, задача, поставленная в директиве командующего фронтом от 20 октября, в указанный срок не была ею выполнена. Только 22 октября 246-я стрелковая дивизия этой армии форсировала Волгу на участке Хвастово, Чапаевка и захватила плацдарм на правом берегу в районе Путилова. В течение двух дней сюда были переправлены [31] части 246-й и 119-й стрелковых дивизий. К 25 октября им удалось значительно расширить плацдарм и перерезать основную транспортную магистраль противника Старица — Калинин в районе Талутина, Даниловского. Создалась реальная угроза окружения калининской группировки противника.

На правом фланге Московской битвы. — Тверь: Моск. рабочий, 1991
http://militera.lib.ru/memo/russian/sb_na_...y_bitvy/03.html

[Vjacheslav Sachkov]

Ценнейшие воспоминания "Год рождения 1921", записанные И.Новожиловым.
Из них - только два кусочка, относящихся к теме. Но на самом деле о событиях октября 1941 в районе Медное - Ямок в них говорится много больше.

В тот же день под вечер командир дивизиона послал меня в Каликино – к Ротмистрову за указаниями. Там я попал на военный совет. Его вел Ватутин. Обсуждалось, что будут делать немцы. Ватутин обратился ко мне: «Ты здесь самый младший, будешь говорить первым». Я стал отнекиваться. Он нажал: «Говори хоть глупость».

Я сказал, что на месте немцев я бы прошел один мост через Тверцу в Медном и остановился в Марьине, чтобы не проходить второй мост через Логовеж и не увеличивать риск вдвое. Ротмистрову мой прогноз не понравился: «Да ну, чепуху он городит». Ватутин возразил ему: «Мы с тобой живем старыми понятиями. Навоевали их в другое время. А он воюет первый раз и приобретает новый опыт. И он, быть может, прав».

Так на другой день и случилось. Я стал понимать войну. Немцы тогда ходили только по шоссе. Явно нас покупали, брали на арапа.

А пока что Ротмистров мне сказал: «Уводите дивизион за Тверцу». Дивизион отошел за Тверцу через медновский мост и встал километра через три – в леске около шоссе поблизости от Ямка. Рядом с нами, около Ямка, стоял гаубичный полк. Он был приписан к 133-й Сибирской дивизии, которая шла с севера к Калинину. Опередив свою дивизию, полк пришел к нам к вечеру тринадцатого октября. Когда мы отходили от Медного к Ямку, командир этого полка майор Прудников ушел влево в лес. Встал лагерем, выставил дозоры. Спокойно пережидал, пока не подошла его дивизия. Потом полк вышел из леса в полном порядке. Все побритые, в чистых подворотничках. Прудников был прекрасный офицер. Понимал развитие событий и что надо делать.

Прудников чуть позже погиб. Под Шаблиным, почти при мне. Он сидел в избе, и мина разорвалась на подоконнике. Тут же вхожу я…

Семнадцатого утром я был в Медном. Летают бумажки – и никого. Бригада Ротмистрова без боеприпасов. Их тылы за Марьиным, километрах в пятнадцати к Ленинграду. Откуда-то появился здоровенный боров. Ротмистров кричит мне: «Хорошая свинья! Ничья! Стреляй!» Протягивает мне свой маузер. Я выстрелил в борова. Стали затаскивать его в кузов. Слышим – грохот. Из-за поворота, от Калинина, появился немецкий танк. Мы рванули с места, не успев втащить борова. Ребята держат его за ноги, он болтается за машиной.

Мы удрали за поворот, вскочили на мост через Тверцу и умчались. Танк за нами не пошел. Может быть, это был дозорный основной танковой группы.

Этот боров меня спас. Мы отвезли его в рощу за Ямком, где стоял дивизион. Свалили на землю, хотели опалить и разделать. Тут налетели штук тридцать «юнкерсов». Стали бомбить. Я лежал рядом с кабаном. Бомба упала по другую сторону от него метрах в пяти-шести. Все осколки пришлись в борова, порвало ему всю спину. Потом я перебегал под бомбежкой, не успел залечь. Когда рядом разорвалась бомба килограммов на пятьдесят, я стоял на коленях. Увидел – поднялась стена. Все красное-красное, и я куда-то лечу.

Сильно контузило. Вся левая сторона: шея, щека, рука, левый бок – был сплошной кровоподтек вишневого цвета. Левая рука не слушалась, как потом после инсульта. Стрелял из автомата без нее. На мне была хорошая венгерка. Пять или шесть осколков прорвали на ней по касательной всю спину, но подкладка уцелела. Я ее посмотрел и выкинул. Два осколка пробили фуражку.
http://www.litru.ru/index.html?book=443&page=23
Немцев явно кто-то наводил: уж больно точно бомбили. В дивизионе ранило пять человек и сгорела одна зенитная установка.

В дивизионе был взвод малой зенитной артиллерии. Пятнадцатого он сбил «юнкерса». По этому поводу смеялись: попали, когда тот сам сел на ствол. «Юнкерс» был метрах в ста от установки и упал, как топор. Комвзвода Руденко, его звали «русский офицер», и его зам Хабибулин устроили по этому поводу страшный выпивон.

После бомбежки немцы двинули танки. Вообще у них хорошо было отлажено взаимодействие. У нас за всю войну так и не наладилось. Особенно трудно стыковаться с авиацией. Вроде, и рации были неплохие. Часто слышишь, как переговариваются истребители или штурмовики, а связаться с ними не получалось.

Мимо нас по шоссе прошли на Марьино три группы танков по восемь штук. Я сидел совсем рядом от шоссе, за кустом. В люке переднего танка стоял офицер в черной кожаной куртке, черном берете, в белоснежной сорочке. Похоже было, что он сам себе очень нравился.

Мы тут сваляли дурака. Если бы поставили здесь артиллерийский дивизион, то танки эти мы бы расчихвостили.

Разметав сводный отряд, слепленный из бригады Ротмистрова, дивизиона Игоря Косова и разрозненных пехотных частей, немецкая танковая колонна прошла через Ямок на север.

А слева от Ленинградского шоссе, в каком-нибудь километре от Ямка, вот уже год лежали в братских могилах тысячи польских офицеров.

Уходивших с боями от немцев на восток в тридцать девятом. Сложивших оружие перед Красной Армией. Расстрелянных здесь НКВД в сороковом. Как в Катыни…

О чем шептались бесплотные тени польских майоров, капитанов, хорунжих, прислушиваясь ко вновь наползающему на них лязганью гусениц немецких танков? О чьем поражении молились их неупокоенные души?

После того как немецкие танки прошли мимо нас на Марьино, командир дивизиона послал меня в обратную сторону, к Медному: «Поезжай, выясни, что и как». Я мотнулся на машине со своими ребятами.

Метров через восемьсот, на перекрестке перед медновским мостом, увидел Ротмистрова, Кулешова и Конева. Все трое – будущие маршалы.

Как раз семнадцатого октября был образован Калининский фронт, и Конев назначен его командующим. Он этим утром прилетел на У-2 и сел на поле. К нему перешло командование нашей группой. Конева я тут увидел в первый раз.
http://www.litru.ru/index.html?book=443&page=24

[Vjacheslav Sachkov]

Несколько выписок И. Мангазеева (к слову, мерси ему за них):

«В ПЛАМЕНИ ВОЙНЫ». Редактор Г. Белых. Сост. Федор Бурилов, А. Егоров. М.: «Московский рабочий», 1969. – 320с.
Они сражались за Калинин. На острие танкового клина. // В.К. Христфоров, полковник в отставке.
Стр. 24. Вечером 13 октября натиск врага заметно ослабевает. Утром 14 октября во фланг гитлеровцам ударила из-за Волги 256-я стрелковая дивизия, подошедшая сюда из района Осташкова. Головная рота 934-го стрелкового полка с ходу вступает в бой и захватывает железнодорожный мост.
Стр. 26 Советские танкисты отомстили врагу за гибель своих товарищей. В боях в районе Марьино-Медное они уничтожили более тысячи гитлеровцев, тридцать танков и немало другой боевой техники врага.

Гитлеровцы оставили Медное. Но буквально через несколько дней в Калинин прибыл матёрый разведчик оберштурмбанфюрер СС Ойген Карл Штеймле (см. справку 3). И вновь гитлеровцы возобновили попытки овладеть Медным. 2 и 3 ноября гитлеровцы атаковали стык 29-й и 31-й армий, но безуспешно (см. справку 4). Шестого ноября И.С. Сталин, выступая на станции метро «Маяковская» под бурные аплодисменты собравшихся, призвал союзников открыть второй фронт.

СПРАВКА 3. «Никто не забыт, ничто не забыто. ОБВИНЯЕТ ПАМЯТЬ (по материалам архива УГБ)» // Автор Николай Антонович Шушаков. Из книги воспоминаний ветеранов Тверского управления безопасности «Вспомним, товарищ!.. 1945-1995.
Стр. 147. Зондеркоманда 7-а, следовавшая за частями 9-й немецкой армии, прибыла в город Калинин 28 октября 1941 года. А до этого в городах Вильнюсе, Вилейке, Молодечно, Минске эта команда, устанавливая «новый порядок», творила зверские расправы над советскими патриотами, физически уничтожала тысячи несогласных с гитлеровским порядком.
Штаб этой команды состоял из 4 отделов, главным из которых был отдел СД – служба безопасности, известный в городе как гестапо. Возглавлял этот отдел начальник зондеркоманды матёрый эсэсовец оберштурмбанфюрер СС Ойген Карл Штеймле.
[ПАЛАЧ ШТЕЙМЛЕ НЕ БЫЛ НАКАЗАН КАК ОН ТОГО ЗАСЛУЖИВАЛ!]
Стр. 155. Всем памятен Нюрнбергский процесс над главными военными преступниками фашистского рейха. Штандартенфюрер СС матёрый разведчик и каратель Ойген Карл Штеймле в 1946 году был осуждён американским трибуналом к смертной казни, но, как это случилось со многими военными преступниками, вскоре был помилован [БЕЗУСЛОВНО, БОЛЬШОЙ ИНТЕРЕС ПРЕДСТАВЛЯЮТ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ПОМИЛОВАНИЯ, СОХРАНИВШИЕСЯ, НАДО ПОЛАГАТЬ, В АРХИВАХ АМЕРИКАНСКОГО ТРИБУНАЛА. – И.М.] и в 1951 году выпущен на свободу. Другой военный преступник оберштурмбанфюрер СС Альберт Рапп, в феврале 1942 года сменивший Ойгена Карла Штеймле, вообще не привлекался к ответственности.

СПРАВКА 4. «В ПЛАМЕНИ ВОЙНЫ». Редактор Г. Белых. Сост. Федор Бурилов, А. Егоров. М.: «Московский рабочий», 1969. – 320с.
В боях на Калининском направлении. // Иван Степанович Конев, Маршал Советского Союза, бывший командующий войсками Калининского фронта, дважды Герой Советского Союза.
Стр. 14. В начале ноября враг на всём фронте был остановлен. Нашим войскам была поставлена задача: прочно оборонять и укреплять занимаемые рубежи и в то же время активными действиями сковывать неприятельские силы, не допуская их переброски под Москву. Одновременно надо было проводить большую организаторскую работу по приведению войск в порядок: пополнить поредевшие ряды дивизий, собрать оружие, получить боеприпасы и другие виды боевого довольствия, наладить и укрепить тыл. Необходимо было позаботиться о накапливании сил и средств для подготовки наступления на врага. Но противник, готовя решительное наступление на Москву и заботясь о левом фланге группы армий «Центр», непрерывно искал слабые места в нашей обороне. [СЛЕДУЮЩАЯ ФРАЗА ЕЩЁ БОЛЕЕ СТРАННАЯ. ] Так, например, 2 и 3 ноября враг атаковал стык 29-й и 31-й армий, пытаясь прорваться к Медному, перерезать Ленинградское шоссе и захватить плацдарм на северном берегу реки Тверцы [МЕДНОЕ НАХОДИТСЯ НА ЮЖНОМ, БЛИЖНЕМ К КАЛИНИНУ, БЕРЕГУ ТВЕРЦЫ, А ДЕРЕВНЯ ЯМОК – НА СЕВЕРНОМ]. Шли ожесточенные бои и здесь войска фронта показали исключительные упорство в обороне и, неоднократно переходя в контратаки, остановили противника. Раненые бойцы не покидали поле боя.
<…>
Стр. 15. В течение двух дней 6-й немецкий армейский корпус понёс большие потери. Врагу удалось продвинуться на 8 километров в глубину и 10 километров по фронту. Наши войска: левый фланг 29-й армии и правый фланг 31-й армии, были отведены на рубеж нижнего течения реки Тьмы с тем, чтобы занять наиболее выгодные позиции для обороны и, прочно удерживая их, не дать возможности гитлеровцам прорваться к Медному. После отхода 29-й и 31-й армий на рубеж реки Тьмы враг крупных наступательных действия не предпринимал.

http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=539

[Vjacheslav Sachkov]

Еще одно гран-мерси Мангазееву:

Александр Верт. РОССИЯ В ВОЙНЕ 1941-1945. Издательство «Прогресс». Москва, 1967. – 776с.
[Речь идёт о дивизии Костюшко]
Стр. 478. Многие из солдат раньше были польскими военнопленными и приехали сюда из отдалённых мест Советского Союза. Были среди них и высланные в своё время гражданские лица. Днём я увидел целое собрание таких людей – оборванных, обовшивевших; они долгое время жили в ужасных условиях, и, чтобы добраться сюда, им пришлось совершить очень тяжелое и длительное путешествие из Сибири или Средней Азии.
<…>Их служба в дивизии обещала, хотя бы, что, если их не убьют, они вступят в Польшу одними из первых, а теперь, после величайшей победы русских под Курском, такая перспектива казалась уже не слишком отдалённой.
[КРАЙНЕ ЛЮБОПЫТЕН СЛЕДУЮЩИЙ АБЗАЦ!]
Благоприятное впечатление производила группа польских юношей, которая ремонтировала дороги в районе Калинина, а потом примкнула к советскому партизанскому отряду и наконец перебралась через линию немецкого фронта.
[ГДЕ МОЖНО БЫЛО РЕМОНТИРОВАТЬ ДОРОГИ В РАЙОНЕ КАЛИНИНА?

Смотрим пост № 272 с: Дополнительные форумы » ШТРАФНЫЕ СОЕДИНЕНИЯ РККА http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=500&p=11

Игорь Мангазеев написал:

До Медного, даже до Торжка дорога действительно имела неплохое по тем временам качество. <…> Обратимся к книге: "Первое шоссе России»//Юрий Константинович Сорокин, Валентин Степанович Рубан, -- М.: ЗАО «Издательство «Дороги», 1996. – 160с., ил.

Стр. 72. В результате невероятных усилий к 1937 году в Калинине был сдан в эксплуатацию первый асфальтобетонный завод. Через год появился еще один – в деревне Городня [между Калинином и Московским морем]. Построили вскоре битумные базы в деревнях Безбородово, Смолино [обе от Калинина в сторону Москвы], Ямок, у городов Торжок и Вышний Волочёк.

Торжок и Вышний Волочёк не в счёт: они остались советскими. В самом Калинине польские юноши, видимо, не работали: сказано, что «в районе Калинина». ГДЕ ЭТИ ЮНОШИ РАБОТАЛИ? В селе Медном советские воины освободили из немецкого плена от 300 до 800 красноармейцев, то есть "медновские" немцы не были патологически кровожадными. Не ремонтировала ли эта польская группа подъезды к захоронению от деревни Ямок?

http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=539

[Vjacheslav Sachkov]

Рубеж великой битвы. Воспоминания участников:

14 октября фашисты вошли в Калинин. Мы тяжело переживали это поражение, задавая себе один и тот же вопрос, неужели у нас нет сил и решимости, чтобы остановить обнаглевшего врага.

Несколько дней оккупанты осваивались в городе, закреплялись, подтягивали пехоту, а затем приступили к выполнению своей дальнейшей задачи — ударом на Торжок и Вышний Волочек совместно со своей северной группировкой окружить и уничтожить советские войска, находящиеся к западу от магистрали Москва — Ленинград. С этой целью захватчики начали из Калинина наступление на Медное и Торжок.

Но на сей раз враги просчитались. Главное командование приняло в эти дни меры, которые помогли навести в наших войсках порядок и организованность. Ставка 17 октября создала из войск правого крыла Западного фронта и группы генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина Калининский фронт (командующий генерал-полковник И. С. Конев, члены Военного Совета корпусной комиссар Д. С. Леонов и секретарь Калининского обкома партии И. П. Бойцов).

Было укреплено и командование нашей армии. Вместо генерал-майора В. Н. Далматова командующим назначен генерал-майор В А. Юшкевич, старый, опытный командир, многие годы командовавший дивизией и корпусом в Киевском военном округе, участник боев в Испании. Несколько позже прибыл и новый начальник штаба полковник В. А. Глуздовский. [40]

Во второй половине октября происходили упорные бои в районах, прилегающих к Калинину. Удары врага сменялись сильными контрударами советских войск.

19 октября западнее Медного с противником столкнулись 185-я стрелковая дивизия и 8-я танковая бригада. После ожесточенного сражения фашисты, понеся потери, отошли в Медное, а затем под угрозой полного уничтожения, побросав технику, поспешно отступили в юго-западном и восточном направлениях. Наши войска захватили большие трофеи и освободили из плена триста советских воинов.

Большую роль в разгроме захватчиков у Медного и на левом берегу Волги сыграла 119-я Красноярская стрелковая дивизия (командир генерал-майор А. П. Березин, комиссар полковой комиссар Д. И. Шершин).

19 октября комдив 119-й, проезжавший по левому берегу Волги у Старицы, получил приказ комфронта — стремительным ударом на Дмитровское — Черкасове отрезать путь отхода группе противника, прорвавшейся к Городне и Медному. Внезапный удар дивизии 20 октября, совпавший с наступлением 31-й армии на северную окраину Калинина (133-я стрелковая дивизия) и на Медное (185-я стрелковая дивизия и 8-я танковая бригада), вынудил немцев 21 октября спешно очистить Медное и весь левый берег Волги. [41]

Задача нашей армии сводилась к тому, чтобы не допустить прорыва противника на Медное и впоследствии во что бы то ни стало освободить Калинин, борьба за который велась непрерывно с момента захвата его гитлеровцами. Борьбу за город вела сначала 30-я армия, имевшая очень незначительные силы. Потом в бои вступили 31-я и 29-я армии, но главная тяжесть сражения за город легла на войска нашей армии.

В конце октября штаб 31-й армии находился в Вырцове, а в Медном был организован оперативный пункт во главе с офицером штаба, уполномоченным Военного Совета армии. В его обязанности входило поддержание непрерывной связи с соединениями армии, соседями. сбор сводок, донесений, информации и передача их в штаб, а также доведение до войск приказов и распоряжений. На оперативном пункте находились узел связи, отделение разведки штаба (хорошо выполняли роль разведчиков девушки с калининских предприятий, неоднократно проникавшие в город и приносившие ценные сведения), группа саперов, которые обеспечивали сохранность моста через реку Тверцу.

Обстановка была исключительно напряженной. Войска 22-й и 29-й армий с трудом сдерживали перешедшего 22 октября в наступление с юга противника. Велись ожесточенные бои на рубеже рек Большая Коша, Нашига и Тьма. Гитлеровцы бахвалились и угрожали в разбросанных листовках, что 25 октября войдут в Торжок. Но несмотря на большое превосходство в силах, особенно в танках и авиации, немцам не удалось выполнить своего плана. Наши войска сопротивлялись упорно, настойчиво, и враг, отказавшись от наступления на север, перешел к обороне. Ему лишь удалось западнее Калинина переправиться через Волгу и, оттеснив 119-ю дивизию, приблизиться к Медному. Но сибиряки остановили захватчиков и отбросили их к Тьме.

В ночь на 19 октября я получил боевое распоряжение командующего войсками оперативной группы генерал-лейтенанта Н Ф. Ватутина, согласно которому 8-я танковая бригада (без мотострелкового батальона, который занимал оборону у перекрестка железной и шоссейной дорог на северо-западной окраине города Калинина) должна была к рассвету форсированным маршем выйти в район Лихославль — Ильинское — Иванцево. Сюда же выходила 185-я стрелковая дивизия. Из этого района мы должны были нанести стремительный удар в южном направлении на Медное и, взаимодействуя со 183-й стрелковой дивизией, наступавшей из Думанова на Марьино, уничтожить вражеские части западнее села Медное, не допустив их ухода на восток. Боевые действия нашей группы войск было приказано возглавить командующему 31-й армией.

В течение четырех дней (19, 20, 21, 22 октября) 8-я танковая бригада вместе со стрелковыми дивизиями ожесточенно сражалась с прорвавшейся немецкой группировкой. Гитлеровцы рвались к Торжку, но в районе Медное — Поддубки — Слобода — Старые Мермерины встретили решительный отпор. И танкисты и пехотинцы бились упорно и уничтожили прорвавшуюся группировку врага.

К исходу 22 октября танковая бригада вышла в армейский резерв и сосредоточилась в районе Поддубок. Наш мотострелковый батальон действовал в составе 133-й стрелковой дивизии, занимая оборону рубежа Каудино — Казино. Части бригады приводили себя в порядок и готовились к новым боевым действиям.

25 октября бригада сосредоточилась в лесу в двух километрах северо-восточнее Медного. К этому времени к нам возвратился и мотострелковый батальон. Здесь наши подразделения находились до 27 октября. Мы вели разведку в южном и юго-западном направлениях с целью вскрыть подход противника к Волге.

27 октября передовые части 6-й немецкой пехотной дивизии форсировали Волгу в районе Якшино и начали продвигаться в северном и северо-западном направлениях. [95] Наша бригада в это время поступила в подчинение командующему 29-й армией и форсированным маршем вышла на северный берег Волги к Городищу — Знаменке — Кошеву. Три дня танкисты вместе с воинами 906-го и 910-го стрелковых полков вели ожесточенный бой с переправившимися сюда войсками противника. В результате нашего упорного сопротивления, умелых контратак удалось нанести значительный урон противнику. Его наступление вдоль Волги в северо-восточном направлении было приостановлено на рубеже Заборовье — Избрижье.

Затем в связи с общей перегруппировкой соединений 29-й армии наша бригада в ночь с 30 на 31 октября перешла в район Стренево и готовилась к действиям на северном берегу реки Тьмы. Но противник опередил нас, выйдя на этот рубеж раньше. Поэтому бригада, заняв оборону на юго-западной окраине Стренева, два дня сдерживала натиск вражеских войск, неоднократно переходила в контратаки. И тут фашистам пришлось почувствовать силу ударов отважных советских танкистов.

С середины октября 1941 года войска 31-й армии заняли оборону на фронте Медное — северные окраины Калинина. Войскам армии была поставлена задача: активными действиями помешать противнику перегруппировать войска, не дать ему возможность перебросить часть сил на Московское направление.

Огромная и трудная задача по обеспечению боевых действий армии выпала на долю инженерных частей. Саперы строили оборонительные сооружения, убежища и укрытия для войск. На танкоопасных направлениях на переднем крае и в глубине своей обороны устанавливали мины, фугасы, устраивали завалы.

Особое внимание было обращено на прикрытие заграждениями выхода на Ленинградское шоссе через Горбатый мост Калинина. Эту задачу выполнял 537-й минно-саперный батальон, которым командовал капитан Казаков (комиссар старший политрук Кибирев). Оба эти отлично подготовленные офицера четко выполняли боевые приказы и снискали себе любовь и уважение своих подчиненных.

Саперами 72-го инженерно-саперного батальона при участии местных жителей было построено на реке Тверце четыре моста грузоподъемностью в 16 и 60 тонн.

Все населенные пункты в глубине обороны армии с помощью местного населения подготавливались к обороне.


В селе Медное гитлеровцы штыками закололи 24 человека из строительного батальона, захваченных безоружными.


militera.lib.ru/memo/russian/sb_rubezh_velikoy_bitvy/index.html

[Vjacheslav Sachkov]

Б. Ершов
ПАМЯТЬ
В ОКТЯБРЕ 41-ГО... ОККУПАЦИЯ. НЕПРЕРЫВНЫЕ БОИ

К 14 октября к Калинину подошла 8-я танковая бригада полковника Ротмистрова, которая во взаимодействии с другими частями уже на следующий день вела бои в Заволжье, за Горбатым мостом, возле деревень Николо-Малица и Дорошиха. 16 октября немцы ударили из района станции Дорошиха на Николо-Малицу и к вечеру прорвались в Медное. Ротмистрову Конев приказал выйти к Полустову и перекрыть шоссе на Торжок, Ротмистров эту задачу поручил исполнять полку майора А.В.Егорова. Однако немцы прорвались к селу Марьино и захватили переправу через Логовеж. До Торжка оставалось 20 км.
В этой обстановке Ротмистров отвел свою бригаду за Лихославль, возле деревни Поторочкино, между Вышковом и Микшином. Получив эту информацию, Конев "за невыполнение боевого приказа и самовольный уход с поля боя с бригадой" приказал Ватутину арестовать Ротмистрова и предать суду военного трибунала. Ватутин потребовал от танкиста немедленно вернуть бригаду в Лихославль, откуда ударить на Медное, захватить его и "покончить с трусостью". Что и было выполнено. Только вот с "трусостью" Ватутин и Конев погорячились, в те дни неразберихи многие командиры, желая спасти людей и технику, совершали "неадекватные" поступки.
Всюду вокруг города шли бои, наши войска не оставляли попыток выбить немцев. 17 октября приказом Ставки создан Калининский фронт с командующим генерал-полковником И.С. Коневым, членами Военного Cовета - Д.С. Леоновым, первым секретарем обкома ВКП(б) И.П. Бойцовым, начштаба И.И. Ивановым с месторасположением в Кушалине.
На следующий день, 18 октября, наши войска начали наступление с разных направлений. Противник был разгромлен в районах: Марьино, Ямки, Слобода и Медное, а еще ранее - под Ново-Каликиным и Николо-Малицей. Это была первая победа, считай, не только возле Калинина, но на всем фронте в битве за Москву.

Воспоминания О.М. Солодухина:

14 ОКТЯБРЯ 1941 года немцы внезапно взяли Калинин, а 16-го - сосредоточили крупные силы и во второй половине дня начали наступление по Ленинградскому шоссе на Торжок с целью выйти в тыл Северо-Западного фронта.
Как и ранее, с утра 16 октября в небе постоянно висела "рама" (немецкий самолет "Фокке-Вульф", разведчик-корректировщик). Из района Горбатого моста слышалась стрельба, доносившаяся до нашего Брянцева. У нас на станции, в привокзальном саду, стоят две бронемашины, орудия которых направлены в сторону Калинина. Никакой другой техники в Брянцеве нет. Вечером 15 октября я и Виктор Николаев проводили через деревню Красное Знамя в совхоз "Дорошиха" пришедшие со стороны Старого Каликина части 46-го мотоциклетного полка. Всю ночь там шел бой, но ворваться в город нашим не удалось. Немцы за два дня успели создать оборону по Никандровке (так называлась тогда низина между окраиной города и поселком Вагонников).
Наступило утро 17 октября. Со стороны деревни Павловское к Сакулину и Красному Знамени начали подходить наши части, авиация немцев стала их бомбить, нашей авиации нет. Немцы летают очень низко. Я спросил у наших бойцов, почему их не сбивают. Они ответили, что нижняя часть фюзеляжа бронирована, поэтому и сбить их трудно.
К полудню 17 октября к Брянцеву подошли наши части, это был 2-й батальон 418-го стрелкового полка 133-й дивизии, командир - лейтенант А.Ф. Чайковский. Батальон занял оборону по линии железной дороги в сторону Старого Каликина, бойцы окапывались в посадках елок вдоль полотна. Батальон подошел скрытно, в момент отсутствия немецких самолетов, с воздуха батальон в зарослях был незаметен.
Мой отец, начальник станции Брянцево Михаил Константинович Солодихин, я и сын бригадира пути Виктор Николаев находились на станции. Когда отец уже закрывал помещение станции, к нам подошла группа военных. После представления друг другу выяснилось, что в группе были комбат А.Д. Чайковский и начальник штаба батальона младший лейтенант И. Щеглов.
Отец сообщил обстановку, сложившуюся здесь с 13 октября, а также обстановку возле станции и деревень Старое и Новое Брянцево и как быстро и скрытно можно подойти к деревне Старое Каликино и Ленинградскому шоссе. Так как сведений о настоящей обстановке в деревнях Старое и Новое Каликино не имелось, я и Виктор Николаев вызвались сходить в эти деревни в разведку.
Зная, что жители Старого Каликина еще перед боем 15 октября со скотом ушли в лес в сторону платформы Санаторий, мы решили войти в деревню лесной дорогой со стороны Санатория. По дороге встретили женщину из Старого Каликина, которая сказала, что 16 числа вечером во время боя (бой вела 8-я танковая бригада) часть домов Старого Каликина сгорела, а Новое Каликино сгорело полностью. Захватив Старое Каликино, немцы расположились в уцелевших домах, топят печи, жарят кур, режут поросят, пьют спиртное. Жителей деревни в лес не пускают, заставляют их топить печи и готовить еду. На улице дежурят постовые.
Войдя в деревню, мы наткнулись на часового, он задержал нас и стал по-немецки что-то расспрашивать, мы плохо его понимали. Проходя по деревне, мы запоминали все, что видели: где стоят часовые, сколько автомашин, мотоциклов. Среди немцев царило спокойствие, солдаты ходили по деревне, не обращая на нас внимания, так как наших войск вблизи не было.
В конце деревни мы свернули на шоссе. На месте Нового Каликина было сплошное пепелище, уцелела только стоявшая отдельно от домов школа. Около нее стоял бронетранспортер, находились солдаты, по шоссе в сторону города и Медного периодически проезжали машины и мотоциклы с немцами, а раза два в сторону Медного проехали бронетранспортеры.
Отойдя от Ново-Каликина на достаточное расстояние и выбрав момент, когда движения немцев на шоссе не было, мы шмыгнули в кусты, росшие вдоль канавы, а дальше - ползком до леса, который подходил здесь вплотную к шоссе. Лесом возвратились в Брянцево и рассказали комбату обо всем, что видели, а с наступлением сумерек проводили лесом бойцов батальона к Старому Каликину.
Всю ночь с двух сторон под покровом темноты бесшумно сосредотачивались роты батальона на исходные позиции для внезапного броска по противнику. Группу младшего лейтенанта И. Щеглова с северо-запада проводил мой отец и Виктор Николаев. Группа комбата Чайковского сосредотачивалась на северо-востоке, где был птичник, проводником здесь был я.
Медленно начинался рассвет 18 октября. Из леса нам было видно, как немцы спокойно выходили из домов и прохаживались по улице. Батальон замер, ожидая атаки. Но вот в небо взвилась зеленая ракета - сигнал к общей атаке. С двух сторон бойцы ворвались в деревню. Застигнутые врасплох, немцы выбегали из домов, отстреливались, началась паника, в деревне стояла сплошная стрельба. Бойцы батальона очищали дом за домом, не давая опомниться врагу. Через час Старое Каликино было очищено от немцев, много их было убито, а оставшиеся в живых бегом отступили через низину к шоссе к месту, где была деревня Ново-Каликино.
Батальон вышел на шоссе, перерезал его, отсекая медновскую группировку немцев от калининской. Весь день 18 октября батальон вел бой, к концу дня, сломив сопротивление врага, батальон продолжил наступление в сторону города и освободил село Николо-Малица. Жители Старого Каликина несколько дней убирали трупы убитых немецких солдат.
Батальон до 22 октября сдерживал натиск немцев, пытавшихся прорваться из деревни Городня в Калинин через Ново-Каликино и Николо-Малицу, подбив три танка, три бронетранспортера, захватив шестнадцать грузовиков, три автомашины с горючим, шесть противотанковых орудий и сорок четыре мотоцикла.
Это была первая победа 133-й дивизии в боях за Калинин, ставшая первым шагом на пути к Берлину.

http://www.karavan.tver.ru/html/n402/article4.php3

[Vjacheslav Sachkov]

.

[Vjacheslav Sachkov]

Еще любопытная инфа (http://www.wirade.ru/cgi-bin/wirade/YaB ... 1192406074):


По Катынскому делу имеются следующие документы, содержащие, в той или иной степени, элементы судебно-медицинской экспертизы:
(Все тексты есть на сайте [url=http://katyn.codis.ru)]http://katyn.codis.ru)[/url]
«Отчет о посещении Катыни 11 апреля 1943 года», Ф. Гетль;
«Отчёт Комиссии экспертов», 28 -30 апреля 1943;
«Отчёт профессора медицины Бутца», март – июнь 1943;
«Акт судебно-медицинской экспертизы» (Комиссия Бурденко), 16 – 23 января 1943 года.

Задачи экспертизы определены в «Акте» Бурденко:
«Эксгумация и судебно-медицинское исследование трупов произведены для установления:
а) личности покойных;
б) причины смерти;
в) давности погребения.»

По первым двум пунктам у немецкой и советской сторон расхождений нет: убиты польские военнослужащие, массово, выстрелом в затылок из немецкого оружия.

Остаётся пункт «в», который решает вопрос «Кто убил?»
Давность погребения оценивается следующим образом: немецкой стороной – «не менее трёх лет» т.е. не позже весны 1940 года, советской – «расстрел…произведен около полутора лет тому назад и может относиться к осени 1941 г. или весне 1942 г.»

К заключению Комиссии экспертов обращаться не имеет смысла, так как заключение о времени наступления смерти сделано на основании показаний «свидетелей» и найденных документов. А вот в заключениях Бутца и Бурденко состояние трупов описано достаточно подробно и степень разложения оценивается примерно одинаково – большинство трупов находится в начальной стадии мумификации или жировоска, часть – в резкой степени жировоска (со дна могил).

Коротко, основное:
Бутц - «Изучение тысяч эксгумированных трупов показало, что они находились в стадии более или менее далеко зашедшего образования жировоска. …
Разложение тел жертв Катыни проявилось в разной степени и форме в зависимости от положения тела в могиле и как такового и по отношению к другим телам. Наряду с мумификацией в верхних пластах и у стенок могилы, в средних и нижних пластах был отмечен процесс влажного разложения с начальным или более далеко зашедшим образованием жировоска».

Комиссия Бурденко: «… совершенно не имеется трупов в состоянии гнилостного распада или разрушения и что все 925 трупов находятся в сохранности — в начальной стадии потери трупом влаги (что наиболее часто и резко было выражено в области груди и живота, иногда и на конечностях; в начальной стадии жировоска; в резкой степени жировоска у трупов, извлеченных со дна могил); в сочетании обезвоживания тканей трупа и образования жировоска».

Полистав учебники по судебной медицине, узнаём, сколько времени нужно для мумификации и жировоска (кстати, на момент экспертизы основательных работ по биологическим процессам в трупе не было):

Мумификация (в зависимости от условий среды и «конституции» трупа): полная до 3 – 6 месяцев, по другим данным – до 12.
Жировоск: до 12 – 18 месяцев.

Таким образом, выводы Комиссии Бурденко представляются более достоверными.

[Vjacheslav Sachkov]

Все же я удивляюсь, как у людей хреново с логикой и здравым смыслом. Ни капли вообще исторического мышления. Голова целиком забита мифами. Приезжали поляки в Медное года три назад, все временнотверское начальство перед ними в струнку выстроилось и наперебой рвалось отлизать зады.
А надменные гости выражали снисходительное удовлетворение насчет того, как руссияне на польские пенедзы мемориал невинно убиенным гражданам Восточной Польши построили.
Но хоть бы каплю кто подумал, как дело произошло. Сначала жидобольшевики признали незалежность Крулевства Польскего от Руссиянии. Но в тот момент практически было невозможно согласовать пограничные вопросы, так как немецкие войска тогда оккупировали бОльшую часть Украины и часть Белоруссии. Но по дефолту должны были быть границы Крулевства Польскего.
Радовались бы наши братья славяне получению независимости, так нет, пошли позднее на СССР войной, победили в ней и в итоге, по Рижскому договору 1921 г. отхапали себе кусок побольше. А не пошли бы, не дали бы повода советским войскам сделать освободительный поход за воссоединение украинского и белорусского народов в 1939 г. Эту вот самую территорию бывшего СССР польские власти нагло именуют Восточной Польшей. А чего им стесняться руссиянских хлапов, готовых на любую фальсификацию и на любую подлость ради немножко евро? Которым, к тому же еще более плевать на территориальные разборки поляков с украинцами.
А между тем, после войны СССР прирезал Польше своей территории по сравнению с границами 1939 г. и, тем более, 1917 г. Конечно, польские власти не отказались бы и на передачу всей Смоленской области в состав восточной части своего государства. И отдадут. Россия идет с молотка за полушку.
Но в чем сюжет? В чем событие? Почему вообще высокая польская делегация в Медное приехала? Чтобы почтить память граждан Восточной Польши. Такова официальная формулировка делегации.
Простите, а кто просил поляков нападать на СССР в 1921 г. и захватывать Киев? Разве нельзя было решить пограничный вопрос путем мирных переговоров? Могли ведь сами отдать СССР "Восточную Польшу" по-хорошему. Или наоборот, по результатам переговоров СССР ее Польше доброхотно бы отдал. Тогда бы вовсе никакого медновского дела не появилось.
Ведь до сих убедительно не доказано, что лиц в польской военной форме, трупы которых были в Медном найдены, казнило НКВД. Казнили, по всему вероятию, фашисты. Но если бы в 1921 г. Польша не сваляла дурака, тогда бы не стало этих трупов вовсе, все были бы живы-здоровы безотносительно от того, кто смог бы потенциально предположительно казнить. Во всяком случае, к их вероятной гибели СССР (в нынешнем даунгрейде Крыссияния) точно никакого бы отношения не поимел.
Дурдом какой-то. На нас войной нападают, потом этих агрессоров другие агрессоры, по всем наличным уликам, убивают, а нам остается только расхлебывать всю эту кашу, посыпать свою голову пеплом, фальсифицировать самооговор и каяться, каяться, каяться... Такой нынче в России очень даже выгодный нетривиальный бизнес - на якобы польских костях и на национальном самооплевывании и самоунижении. Грустно.

[Vjacheslav Sachkov]

Цитата(Rus-Loh @ 4.5.2009, 18:29) Спасибо за уточнение.

К слову. Исправьте еще заоднем крайне досадную описку в 12-й части Вашей книги о катынском подлоге. Решение о создании польской дивизии было принято не в июне 1941 г., а в июле, как общеизвестно.

[Vjacheslav Sachkov]

Резюмируя выписки, которые я привел, получаю примерно следующую картину. Части Ротмистрова двигались на Медное с юго-запада, осадили его южнее и обосновались в основном на другом берегу Тверцы примерно в километре от берега. Это было 16-17 октября. 18-19-го их главной целью было взятие Медного как узлового пункта. Поэтому их трасса, шедшая от Ямка на север, мало волновала. Между тем, по ней еще 16-то немцы прошли на 20 км на север в сторону Торжка и позднее продолжали по ней двигаться, выходя на нее из Калинина со стороны того берега Тверцы. Более того, гитлеровцы, судя хотя бы только по "Год рождения 1921" фактически доминировали на ней гораздо дольше.
19-го Медное вроде бы было взято. Но по другим источникам бои за и в ближайших окрестностях этого населеннного пункта продолжались еще несколько дней, по 21-е или даже по 23-е.
А поселком Ямок наши смогли заняться серьезно поэтому только числа 22-23-го. Но проселок на место казней-захоронений находился еще дальше. Следовательно, в период минимум с 16-го по 23-е он точно был "слепым пятном", находясь в глухом месте примерно в трех-четырех километрах не по прямой, а по имеющейся дороге от расположения советских войск на север - северо-запад.
А судя по мемуарам Шумилова, "слоеный пирог" сохранялся и еще дольше, не менее, чем по 27-29-е. Мемуарист пишет, что тогда он имел проблемы с переходом на другой берег Тверцы из-за обстрела зенитными орудиями фрицев с другого берега, куда прошли уже ранее наши войска. Кроме того, загадкой остаются неподбитые немецкие танки, которые он увидел по пути. По описанию, похоже, они находились прямо у поворота на проселок. Стало быть, были выставлены для того, чтобы туда никто не прошел.
Замечу далее, что в связи с учреждением Калининского фронта 17 октября возникла соответствующая дезорганизация минимум на несколько дней.
Далее обратим на дату, с которой Штеймле приступил к своим обязанностям в Калинине. 28-е. Не странно ли? Немцы - весьма пунктуальный народ. Раз город был взят 14-го, значит он должен был приступить к работе в тот же день, максимально на следующий. Как так - целых две недели без карателей? Такого попросту не могло быть. Значит, он где-то поблизости занимался чем-то еще более важным. Но чем же еще, кроме как секретной акцией "Медное"? Важнее ее на то время там очевидно ничего не было. А за период с 16-го по 27-е включительно вполне можно было даже настоящих поляков с Козьих гор привезти, расстрелять, закопать и в отдельную ямку зарыть их личные вещи. То, что это вполне возможно было сделать, я уже, как мне кажется, вполне убедительно доказал.

[ieroglif]

Склоняясь к версии предыдущего оратора,напомню ряд логичных вопросов: http://www.tektonika.ru/almanah_pub_08.shtml :clapping:

Иногда полезно мыслить самостоятельно!