То, что происходит сейчас на Донбассе и Украине — это война. Специальной военной операции больше нет: то, что есть — называется «войной». Не войной России с Украиной, но войной коллективного Запада против России.
Когда американские наводчики направляют удары ракетами по территории России — это может называться только «войной». И неважно — чьими руками они воюют. Когда они же целятся HIMERSом на блок Запорожской АЭС — это вполне можно трактовать как попытку нанесения ядерного удара по России.
Если бы на сторону террористического киевского режима не встали бы США, НАТО и коллективный Запад, все цели СВО были бы давно успешно выполнены. Но началась настоящая война. Запад перешел все красные линии. Это необратимо.
Это не может не осмысляться Россией — как властью, так и народом. Отсюда первые шаги к объявлению военного положения и мобилизации — в Чечне, Крыму, а далее, думаю, и в других регионах — в первую очередь, приграничных.
То, что происходит, требует, прежде всего, осмысления. В новейшей истории России есть три геополитических периода.
Первый — 1990-е годы. СССР распался, Россия капитулировала перед Западом. Платой за капитуляцию стало расчленение великой державы (России как СССР = Российской Империи) и отложенный распад Российской Федерации, осколка СССР. Впереди Западом планировался окончательный плавный распад РФ.
Надо признать, что Ельцин попытался — пусть неуклюже и непоследовательно — сопротивляться этому: отсюда смысл Первой чеченской кампании. Если бы Россия ее проиграла (в военном плане, а не политическом плане после предательского Хасавюрта — Ред.), у нее оставался только один путь — того, что современные западные идеологи называют «деколонизацией», то есть полным распадом и окончательной передачей власти прозападной оккупационной администрации — т. н. «либералам».
Второй период начался с приходом к власти Владимира Путина. Новый курс состоял в том, чтобы остановить неминуемый (как казалось тогда) распад и восстановить суверенитет России, получивший жестокий, почти не совместимый с жизнью, удар.
При этом главная линия власти состояла в том, чтобы не вступать в прямую конфронтацию с Западом, усыпить его бдительность, создать иллюзию того, что Россия согласна с основными требованиями глобалистов, но лишь настаивает на отсрочке. Это сработало.
Вторая чеченская кампания была выиграна, а сами чеченцы из сепаратистов и врагов России стали вернейшими ее сынами и защитниками.
Сепаратизм был искоренен и в других регионах. Россия усилила свою независимость, стала активно влиять на международные процессы.
В какой-то момент стратегию Путина и его ориентацию на суверенитет Запад распознал. И стал готовиться к серьезному противостоянию.
В 2014 году глобалисты осуществили на Украине рывок, организовали и поддержали государственный переворот и привели к власти в Киеве неонацистскую русофобскую террористическую клику, рабски преданную США и НАТО. Москва ответила воссоединением с Крымом и поддержкой многострадального народа Донбасса. Но это был компромисс. Развязка наступила 24 февраля 2022 года.
Мы вступили в третий период новейшей истории России — в войну с Западом, которую ему удалось нам навязать.
Этот период самый трудный и решающий. Но мы не в силах были его предотвратить или избежать. Ценой была капитуляция. Геополитическая война Запада против России ведется непрерывно. В ней меняются только стадии — холодные или горячие. Сейчас — горячая. Горячее некуда.
Запад не допускает самой возможности существования суверенной, независимой, самостоятельной России. То же самое верно и применительно к Китаю, а также к другим странам, которые воспринимают свой суверенитет всерьез.
С точки зрения глобалистов, только те государства имеют право на существование, которые согласны с идеологией либерализма, с генеральной линией США и НАТО, с движением в направлении Мирового Правительства. Все кто против, подлежат уничтожению.
Это чисто расистский подход. Кто считает иначе, чем мы, должен быть стерт с лица земли. Для Запада он не нов.
Новым является разве что его сплавление с либерализмом, с ЛГБТ-повесткой, с радикальным стремлением современного Запада и его элит разрушить все структуры традиционного общества — религию, государство, семью, этику, самого человека, срастив его с машиной и поместив под тотальное наблюдение, под полный контроль. Добро пожаловать в Матрицу, в «дивный новый мир».
Россия — и прежде всего суверенная — в этот контекст вообще никак не вписывается. Поэтому Запад открыто поддерживает любые террористические и экстремистские организации и прямые теракты, если они направлены против России, против русских, против самой русской цивилизации и ее носителей.
Мы — в войне. Избежать ее уже нельзя. И вообще изначально нельзя было, так как в этом и состоит глубинная логика истории: одни силы любой ценой хотят сохранить однополярный мир и свою планетарную гегемонию, другие восстают против этого и открыто провозглашают целью многополярный миропорядок. От того, кто победит в этой войне, и будет зависеть будущее. Если оно вообще будет.
Россия в войну уже вступила. Китай — еще один могущественный суверенный полюс — вступит вот-вот.
Поэтому не стоит удивляться, что Россия в огненном кольце. Эскалация военных действий между союзниками России Азербайджаном и Арменией, конфликт между другими союзниками — Таджикистаном и Киргизией, обещания некоторых политических сил в Грузии открыть второй фронт против России, искусственное разжигание Приднестровского конфликта в Молдавии, нарастающие угрозы Беларуси и политике ее суверенного лидера Александра Лукашенко, наконец, попытка изоляции Калининградской области и прямые удары по регионам России — Крыму, Белгородчине, Воронежской, Курской, Ростовской областям, Краснодарскому краю — все это элементы западной стратегии Анаконды, привычной для США, чтобы удушить Россию.
Закономерно, мы ищем ответа. И это объяснение истинного смысла последнего саммита ШОС. Нам нужны союзники по многополярному миру. И мы имеем шанс обрести их — но на сей раз уже вне Запада.
По сути, мы находимся в Третьей мировой войне.
Что в такой ситуации делать?
Первое и самое важное: принять вещи такими, как они есть. Это очень важно. Общественное сознание не поспевает за ходом событий, не понимает смыслов истории, не отдает себе отчета в необратимости — фатальности — перемен.
Представим себе, что в дом вошел убийца, а хозяева спят. Или другая ситуация: он прокрался, а они, осознавая угрозу, бодрствуют. Конечно, и это может закончиться плохо, но шанс есть. Когда все спят, то и шансов на спасение нет. Россия, проснись.
Второе: надо объявлять в стране военное положение и действовать в соответствии с этим. Пусть не везде — а в отдельных наиболее уязвимых, ключевых, прежде всего, приграничных областях. В тех, что уже в войне. Или в тех, где власть осознает объективно и трезво то положение, в котором находится страна.
Помните, как вели себя регионы при эпидемии ковида? Одни вводили более жесткие меры, другие менее. А Кремль смотрел, помечал, наблюдал. Точно так же и сейчас. Вводим военное положение, перестраиваем политику на ясный тезис: «Все для фронта, все для победы». И несем за это ответственность. Если поспешили, поправят. А если запоздали?
Третье: перестройка экономики на военный лад. Может быть, меня осудят ненавидящие наш экономический блок правительства патриоты, но я вижу, что с экономикой-то как раз в России все обстоит — с учетом столь радикальных условий — более или менее. Мы думали, что это самое слабое звено, а оказалось, что не оно.
Дальше распространяться не хочу и не могу, но главное в другом: надо переводить промышленность и финансовую систему на военный лад. Оснащение наших войск всем необходимым — это задача каждого. От оружия, транспорта, БПЛА, бронежилетов и защищенных средств связи до одежды и медикаментов. Вот это сегодня вопрос жизни и смерти. Снабжение армии и добровольцев.
И здесь, вероятно, за саботаж и коррупцию, следует вводить самые страшные меры ответственности. От тех эксцессов с обеспечением наших бойцов, о которых мы все слышим, стынет кровь в жилах.
Четвертое: мобилизация общества.
Большинство компетентных людей и тех, кто воюет, говорят — нужна не тотальная мобилизация, а полноценная экипировка и приток квалифицированных резервистов с военным опытом и профессией. Люди готовы, но им надо создать условия. Как материальные, так и психологические. Чтобы сменить мир (точнее, иллюзию мира) на войну, нужны веские основания. Информационная машина России должна их предоставить.
Пятое: культура пробуждения. Общество должно проснуться к войне. Это требует огромных усилий — в образовании, искусстве, реорганизации информационной сферы.
Кто мы? Кто наш враг? Откуда этот конфликт? В чем его причины? Каковы наши традиции, идеалы и ценности, за которые мы сейчас проливаем кровь, терпим лишения, получаем удары?
Кто они? Откуда их ненависть к нам? Почему они решились уничтожить нас? Какой мир они хотят строить?
На тысячи ладов ученые, художники, философы, журналисты, учителя должны снова и снова давать ясные ответы на эти вопросы.
Культура пробуждения и есть идеология. Идеология нашей Победы.
Последнее: многие уже пробудившиеся — все еще мыслят в категориях верность / предательство. Это уже позади. Для предательства уже нет никаких условий.
Жребий брошен, и обратной дороги нет. Те, кто на нашей стороне, приговорены той стороной. Те, кто попытается перейти на сторону врага, намеревающегося нас уничтожить, сам себе подписывает приговор.
Первый — 1990-е годы. СССР распался, Россия капитулировала перед Западом. Платой за капитуляцию стало расчленение великой державы (России как СССР = Российской Империи) и отложенный распад Российской Федерации, осколка СССР. Впереди Западом планировался окончательный плавный распад РФ.
Надо признать, что Ельцин попытался — пусть неуклюже и непоследовательно — сопротивляться этому: отсюда смысл Первой чеченской кампании. Если бы Россия ее проиграла (в военном плане, а не политическом плане после предательского Хасавюрта — Ред.), у нее оставался только один путь — того, что современные западные идеологи называют «деколонизацией», то есть полным распадом и окончательной передачей власти прозападной оккупационной администрации — т. н. «либералам».
Второй период начался с приходом к власти Владимира Путина. Новый курс состоял в том, чтобы остановить неминуемый (как казалось тогда) распад и восстановить суверенитет России, получивший жестокий, почти не совместимый с жизнью, удар.
При этом главная линия власти состояла в том, чтобы не вступать в прямую конфронтацию с Западом, усыпить его бдительность, создать иллюзию того, что Россия согласна с основными требованиями глобалистов, но лишь настаивает на отсрочке. Это сработало.
Вторая чеченская кампания была выиграна, а сами чеченцы из сепаратистов и врагов России стали вернейшими ее сынами и защитниками.
Сепаратизм был искоренен и в других регионах. Россия усилила свою независимость, стала активно влиять на международные процессы.
В какой-то момент стратегию Путина и его ориентацию на суверенитет Запад распознал. И стал готовиться к серьезному противостоянию.
В 2014 году глобалисты осуществили на Украине рывок, организовали и поддержали государственный переворот и привели к власти в Киеве неонацистскую русофобскую террористическую клику, рабски преданную США и НАТО. Москва ответила воссоединением с Крымом и поддержкой многострадального народа Донбасса. Но это был компромисс. Развязка наступила 24 февраля 2022 года.
Мы вступили в третий период новейшей истории России — в войну с Западом, которую ему удалось нам навязать.
Этот период самый трудный и решающий. Но мы не в силах были его предотвратить или избежать. Ценой была капитуляция. Геополитическая война Запада против России ведется непрерывно. В ней меняются только стадии — холодные или горячие. Сейчас — горячая. Горячее некуда.
Запад не допускает самой возможности существования суверенной, независимой, самостоятельной России. То же самое верно и применительно к Китаю, а также к другим странам, которые воспринимают свой суверенитет всерьез.
С точки зрения глобалистов, только те государства имеют право на существование, которые согласны с идеологией либерализма, с генеральной линией США и НАТО, с движением в направлении Мирового Правительства. Все кто против, подлежат уничтожению.
Это чисто расистский подход. Кто считает иначе, чем мы, должен быть стерт с лица земли. Для Запада он не нов.
Новым является разве что его сплавление с либерализмом, с ЛГБТ-повесткой, с радикальным стремлением современного Запада и его элит разрушить все структуры традиционного общества — религию, государство, семью, этику, самого человека, срастив его с машиной и поместив под тотальное наблюдение, под полный контроль. Добро пожаловать в Матрицу, в «дивный новый мир».
Россия — и прежде всего суверенная — в этот контекст вообще никак не вписывается. Поэтому Запад открыто поддерживает любые террористические и экстремистские организации и прямые теракты, если они направлены против России, против русских, против самой русской цивилизации и ее носителей.
Мы — в войне. Избежать ее уже нельзя. И вообще изначально нельзя было, так как в этом и состоит глубинная логика истории: одни силы любой ценой хотят сохранить однополярный мир и свою планетарную гегемонию, другие восстают против этого и открыто провозглашают целью многополярный миропорядок. От того, кто победит в этой войне, и будет зависеть будущее. Если оно вообще будет.
Россия в войну уже вступила. Китай — еще один могущественный суверенный полюс — вступит вот-вот.
Поэтому не стоит удивляться, что Россия в огненном кольце. Эскалация военных действий между союзниками России Азербайджаном и Арменией, конфликт между другими союзниками — Таджикистаном и Киргизией, обещания некоторых политических сил в Грузии открыть второй фронт против России, искусственное разжигание Приднестровского конфликта в Молдавии, нарастающие угрозы Беларуси и политике ее суверенного лидера Александра Лукашенко, наконец, попытка изоляции Калининградской области и прямые удары по регионам России — Крыму, Белгородчине, Воронежской, Курской, Ростовской областям, Краснодарскому краю — все это элементы западной стратегии Анаконды, привычной для США, чтобы удушить Россию.
Закономерно, мы ищем ответа. И это объяснение истинного смысла последнего саммита ШОС. Нам нужны союзники по многополярному миру. И мы имеем шанс обрести их — но на сей раз уже вне Запада.
По сути, мы находимся в Третьей мировой войне.
Что в такой ситуации делать?
Первое и самое важное: принять вещи такими, как они есть. Это очень важно. Общественное сознание не поспевает за ходом событий, не понимает смыслов истории, не отдает себе отчета в необратимости — фатальности — перемен.
Представим себе, что в дом вошел убийца, а хозяева спят. Или другая ситуация: он прокрался, а они, осознавая угрозу, бодрствуют. Конечно, и это может закончиться плохо, но шанс есть. Когда все спят, то и шансов на спасение нет. Россия, проснись.
Второе: надо объявлять в стране военное положение и действовать в соответствии с этим. Пусть не везде — а в отдельных наиболее уязвимых, ключевых, прежде всего, приграничных областях. В тех, что уже в войне. Или в тех, где власть осознает объективно и трезво то положение, в котором находится страна.
Помните, как вели себя регионы при эпидемии ковида? Одни вводили более жесткие меры, другие менее. А Кремль смотрел, помечал, наблюдал. Точно так же и сейчас. Вводим военное положение, перестраиваем политику на ясный тезис: «Все для фронта, все для победы». И несем за это ответственность. Если поспешили, поправят. А если запоздали?
Третье: перестройка экономики на военный лад. Может быть, меня осудят ненавидящие наш экономический блок правительства патриоты, но я вижу, что с экономикой-то как раз в России все обстоит — с учетом столь радикальных условий — более или менее. Мы думали, что это самое слабое звено, а оказалось, что не оно.
Дальше распространяться не хочу и не могу, но главное в другом: надо переводить промышленность и финансовую систему на военный лад. Оснащение наших войск всем необходимым — это задача каждого. От оружия, транспорта, БПЛА, бронежилетов и защищенных средств связи до одежды и медикаментов. Вот это сегодня вопрос жизни и смерти. Снабжение армии и добровольцев.
И здесь, вероятно, за саботаж и коррупцию, следует вводить самые страшные меры ответственности. От тех эксцессов с обеспечением наших бойцов, о которых мы все слышим, стынет кровь в жилах.
Четвертое: мобилизация общества.
Большинство компетентных людей и тех, кто воюет, говорят — нужна не тотальная мобилизация, а полноценная экипировка и приток квалифицированных резервистов с военным опытом и профессией. Люди готовы, но им надо создать условия. Как материальные, так и психологические. Чтобы сменить мир (точнее, иллюзию мира) на войну, нужны веские основания. Информационная машина России должна их предоставить.
Пятое: культура пробуждения. Общество должно проснуться к войне. Это требует огромных усилий — в образовании, искусстве, реорганизации информационной сферы.
Кто мы? Кто наш враг? Откуда этот конфликт? В чем его причины? Каковы наши традиции, идеалы и ценности, за которые мы сейчас проливаем кровь, терпим лишения, получаем удары?
Кто они? Откуда их ненависть к нам? Почему они решились уничтожить нас? Какой мир они хотят строить?
На тысячи ладов ученые, художники, философы, журналисты, учителя должны снова и снова давать ясные ответы на эти вопросы.
Культура пробуждения и есть идеология. Идеология нашей Победы.
Последнее: многие уже пробудившиеся — все еще мыслят в категориях верность / предательство. Это уже позади. Для предательства уже нет никаких условий.
Жребий брошен, и обратной дороги нет. Те, кто на нашей стороне, приговорены той стороной. Те, кто попытается перейти на сторону врага, намеревающегося нас уничтожить, сам себе подписывает приговор.
Запад атакует нас на нашей собственной родной русской земле. И на прощение врага никто рассчитывать не может. Всем вспомнят все.
Осталось победить. Во имя павших. Во имя живых. Во имя тех, кому еще предстоит жить — и кто такой возможности родиться может и не получить. Все зависит от нас.
